ЭВЕЛИНА ГАНСКАЯ — ОНОРЕ ДЕ БАЛЬЗАК

Великий французский писатель Оноре де Бальзак (1799–1850) родился в Туре в семье небогатого чиновника и дочери французского буржуа. Детство его прошло вдали от родительского дома. Сначала воспитанием мальчика занималась кормилица, простая крестьянка, а когда ему исполнилось четыре года, Оноре отдали в пансион. До восемнадцати лет Бальзак был вынужден учиться и жить в интернатах и коллежах, и всю свою жизнь писатель будет вспоминать это время как самое тяжёлое и безрадостное.

С юных лет каждую свободную минуту Оноре проводил в библиотеках, целыми днями читал, но когда сам попробовал писать, был осмеян своими сверстниками, давшими будущему писателю насмешливое прозвище «поэт».

Когда мальчику исполнилось 14 лет, он перенёс тяжелейшее нервное заболевание, и родители были вынуждены забрать Оноре домой. Через год семья Бальзака переехала в Париж, где ребёнка опять отдали в пансион. Переживая тяжкую душевную драму, не имея в детстве друзей и близких людей, необщительный и немногословный мальчик пообещал себе стать прославленным гением, которому никогда уже не дадут обидных и едких прозвищ, не будут насмехаться над ним и сажать в холодный, страшный карцер за любую, даже малейшую провинность.

И Бальзак пришёл к славе и известности. Пообещав себе стать великим, он добился этого упорным, порой адским трудом. Закрывался в комнате и при свете нескольких свечей работал по десять, а иногда по двадцать часов в сутки. Его спасали крепкий кофе и непоколебимое, фантастическое упорство. Уже через несколько лет после того, как Бальзак стал публиковаться, выхода его новых книг ждал весь литературный Париж, издатели умоляли писателя создать для них очередной шедевр и обещали огромные гонорары, в любовницах у него были самые красивые и известные дамы Франции, и каждый день ему приходили десятки писем из разных уголков мира.

Однажды, 28 февраля 1832 года, Бальзак получил маленькое письмо из Одессы, которое, возможно, и не прочитал бы вовсе, если бы не заметил, что на конверте не был указан обратный адрес. В конце письма кто-то лаконично и таинственно подписался: «Чужестранка».

«Ваша душа прожила века, милостивый государь, — писала незнакомка, — а между тем меня уверили, что Вы ещё молоды, и мне захотелось познакомиться с Вами… Когда я читала Ваши произведения, сердце моё трепетало; Вы показываете истинное достоинство женщины, любовь для женщины — дар небес, божественная эманация; меня восхищает в Вас восхитительная тонкость души, она-то и позволила Вам угадать душу женщины».

Почерк и манера излагать свои мысли выдавали образованную, по всей видимости состоятельную женщину. Бальзак ни на миг не сомневался, что она была умна, молода и очень красива. Вскоре таинственная незнакомка в новом письме раскрыла себя, назвавшись Эвелиной Ганской (1801–1882), урождённой Ржевусской — она происходила из старинного польского рода. Ей было тридцать два года, хотя она и скрывала свой возраст, всегда отнимая пять лет.

Между известным писателем и прекрасной одесситкой завязалась переписка, которая оказалась столь пылкой и страстной, что не было сомнения — в жизни Бальзака начался любовный роман, и продолжался он долгих шестнадцать лет. Ганская говорила на английском и немецком языках, свободно владела французским, на котором и шла переписка.

Бальзак писал своей таинственной возлюбленной: «Не бойтесь меня, не верьте ничему дурному, что обо мне говорят! Я просто ребёнок, но гораздо более легкомысленный, чем Вы полагаете. Зато я чист, как дитя, и люблю, как дитя». Его письма, полные страстными откровениями и чувствами, сводили её с ума: «Обожаемая повелительница, Ваше спящее величество, гордая королева… роза Запада, звезда Севера…»

Посредницей в тайной переписке была гувернантка дочери Ганских — Анриетта Борель. Именно Лиретта, как ласково называли мисс Борель в доме Ганских, побудила Эвелину написать письмо известному французу. Именно она стала сообщницей в этом безумном романе своей хозяйки, которую потом люто возненавидела — после смерти мужа Эвелины.

Вацлав Ганский был почти на двадцать лет старше своей супруги, и можно было рассчитывать, что через пять–десять лет Эвелина обретёт свободу. Влюблённые строили планы на будущее, а Бальзак, успокаивая далёкую подругу, постоянно повторял ей: «Глупышка, через десять лет тебе будет тридцать семь, а мне чуть за сорок. Люди в этом возрасте вполне могут любить, соединяться браком, целую вечность обожать друг друга». Бальзак засыпал Ганскую страстными посланиями: «Вы одна можете осчастливить меня… Ева (позвольте мне сократить Ваше имя, так как Вы олицетворяете для меня всё женское начало — единственную в мире женщину, как Ева для первого мужчины)… Я стою перед Вами на коленях, моё сердце принадлежит Вам. Убейте меня одним ударом, но не заставляйте меня страдать!..»

Он постоянно клялся Эвелине в любви, верности и непорочности. На самом же деле, будучи великим интриганом, обожающим вообще всех женщин на земле, к тому же поддающимся любому соблазну, Бальзак влюблялся, терял голову и изменял своей далёкой чужестранке.

Эвелина Ганская, страстная и чувственная женщина, была очень ревнивой, постоянно устраивала сцены ревности своему французскому возлюбленному. И, как оказалось, не напрасно. Но каждый раз, заканчивая очередной роман, он опять писал и писал «своей Атале» — возвышенно, вдохновенно и страстно. Иногда переписка тайных любовников прерывалась на несколько месяцев, но потом возобновлялась с новой силой и трепетом.

Наконец, осенью 1833 года Бальзак и Ганская встретились. Долгожданная встреча произошла в швейцарском городке Невшатель, но что именно происходило там, доподлинно неизвестно. Существует несколько версий, одна из которых повествует о том, что писатель увидел свою чужестранку стоящей у окна виллы Андре. На ней было роскошное платье из фиолетового бархата, любимого цвета Бальзака. Он подошёл к ней — уже немолодой мужчина, с поседевшими растрёпанными волосами, без двух передних зубов, тучный и круглолицый… Кто-то из современников Бальзака так вспоминал о встрече с великим французским писателем: «Передо мной предстал низенький, толстый, жирный человек, по лицу пекарь, грацией сапожник, широкий в плечах бочар, манерами приказчик, одет как трактирщик». Таким своего кумира, «своего Бильбоку», Эвелина никак не ожидала увидеть. Но сиюминутное разочарование быстро уступило той радости, которая наполнила сердце Евы, как только Оноре заговорил. Его добрая улыбка, остроумие, безграничное обаяние и сверкающие глаза заставили Ганскую забыть о первом разочаровании и трепетать от счастья. «Незаурядных женщин можно пленить только чарами ума и благородством характера», — всегда повторял Бальзак. Одна из его знакомых так описывала первую встречу с гением: «Я смотрела только на его лицо. Вам, которые его никогда не видели, трудно представить его глаза. Они были выразительнее всяких слов». Как и все женщины, преклонявшиеся перед чарами гения, Эвелина не стала исключением.

Встреча с Ганской превзошла все ожидания писателя. Он увидел статную женщину, с соблазнительными пышными формами и полной шеей. Она была настолько красива, что пленённый ею Бальзак поспешил поделиться захлестнувшими его чувствами с сестрой: «Я нашёл в ней всё, что может польстить безмерному тщеславию животного. Но главное — это то… что мы на удивление хороши собой, что у нас чудесные чёрные волосы, нежная шелковистая кожа, что наша маленькая ручка создана для любви, а в двадцать семь лет у нас ещё совсем юное, наивное сердечко… Я уж не говорю тебе о колоссальных богатствах. Какое они имеют значение, когда их владелица — подлинный шедевр красоты!.. Я был просто пьян от любви…»

Несколько дней, проведённых с семьёй Ганских, стали одними из самых счастливых дней в жизни Оноре де Бальзака, хотя ему почти не удалось побыть наедине со своей возлюбленной. Это случилось лишь однажды, и тогда он подарил Эвелине очень страстный и многообещающий поцелуй. «Недобрая! — писал потом Оноре. — Разве ты не прочла в моих взглядах, чего я жаждал? О, будь спокойна: я испытал все те желания, какие женщина стремится внушить человеку, которого любит; и если я не сказал тебе, как пламенно я мечтал, чтобы ты пришла ко мне поутру, то только потому, что обстановка у меня была для этого совсем неподходящая. Этот нелепый дом таил столько опасностей».

Писатель вернулся в Париж счастливым и восторженным. Он был окрылён и сам пугался, как сильно любовь к иностранке овладела его сердцем: «Во всём мире нет другой женщины, лишь ты одна!» Теперь вся жизнь французского гения принадлежала прекрасной даме из далёкой страны.

Влюблённые договорились о новой встрече, которая состоялась через несколько месяцев, в декабре того же года. Приехав в назначенное место — небольшой женевский отель «Дель Арк», Бальзак нашёл там маленький подарок от Евы — драгоценный перстень-талисман, который он носил на своей руке до самой смерти. Вскоре в этом же отеле писатель увидел и Эвелину, такую же прекрасную и желанную. А та, будучи благородной и воспитанной дамой, боялась близости с писателем. Но Оноре был настойчив: «Ты увидишь: близость сделает нашу любовь только сильнее… меня пьянит твой нежный аромат, и сколько бы я ни обладал тобою, я буду только всё более пьянеть». Прошло больше месяца, прежде чем Ева уступила Бальзаку, а на следующее утро он написал, будучи обезумевшим от счастья: «Вчера я твердил себе весь вечер: она моя! Ах, блаженные в раю не так счастливы, как я был вчера».

Влюблённые поклялись в ту ночь, что обвенчаются после смерти мужа Евы и до самой смерти будут вместе.
А пока Ганская уезжала в своё украинское поместье. Бальзак возвращался в Париж. Переписка продолжилась, а признания в любви были ещё сильнее и ярче. Но однажды письма Бальзака попали в руки мужа Эвелины. Вацлав потребовал объяснений, а писатель, не найдя ничего лучше, представил это так: якобы госпожа Ганская пожелала прочесть настоящее любовное послание и попросила Оноре оказать ей столь невинную услугу. Объяснение выглядело недостаточно убедительным, однако Вацлав Ганский перестал задавать вопросы и решил обо всём забыть.

Между тем прославленный писатель влюбился в другую женщину, настолько страстно и сильно, что забыл о своей любимой Еве, которой он совсем недавно клялся хранить верность и любящее сердце. Новой любовницей писателя стала богатая английская графиня Гвидобони-Висконти, чувственная и яркая блондинка тридцати лет. Её красотой и изысканными манерами, непринуждённостью в общении и остроумием Бальзак был так поражён, что, тут же потеряв голову, попытался овладеть сердцем своей новой возлюбленной. Но он получил не только её сердце: через девять месяцев, с гордостью и счастьем, любвеобильный француз сообщил своей сестре о рождении сына Лионеля, который так и не унаследовал имени великого отца. Английская графиня была любовницей Бальзака пять лет, она помогала ему во всём и шла ради своего кумира на любые жертвы, не обращала внимания на домыслы и злые сплетни, не думала даже о своём супруге, а тот, к счастью, и не был ревнив.

Вскоре слухи дошли и до Ганской, которая учинила писателю скандал и попыталась разорвать отношения. Бальзак, испугавшись потерять свою далёкую чужестранку и перспективу получить в жёны богатую наследницу, посылал в украинское поместье письма с оправданиями, признаниями в любви и клятвами в «верности и целомудрии».

Осенью 1841 года Вацлав Ганский скончался. Для Бальзака это означало безоблачное счастье с русской, а того, что Эвелина действительно скорбела о муже, который был для неё покровителем, заботливым и любящим мужем, писатель никак не ожидал. Ева не отвечала на письма из Франции и полгода не подавала о себе никаких вестей. Наконец, Оноре де Бальзак получил письмо, в котором было лишь несколько сухих и холодных слов: «Вы свободны».

Писатель не верил Еве, пытался вернуть прежние чувства, желая заполучить свою мистическую чужестранку, уверял её в любви и верности. Ганская уже давно поняла его вздорную натуру и не желала больше ни продолжать этот безумный, затянувшийся на годы роман, ни тем более выходить замуж за самого известного донжуана Франции. Но главной причиной отказа бывшему возлюбленному был страх перед родными, которые противились неравному браку и грозились отнять у Эвелины единственную дочь Анну.

Уставший от напряжённого труда и беспокойной жизни, Бальзак не смирился и снова и снова искал утешения в своём «ангеле», «госпоже скромнице», «светозарном цветке». «Если меня гложет желание услышать шелест твоего платья, сомненья нет, это настоящая любовь…»

В сентябре 1847 года, несмотря на болезнь, Бальзак решил ехать в имение Ганской — Верховню. Однако вскоре вернулся в Париж ни с чем — Ганская отказалась выйти за него замуж. Романист был настойчив: в сентябре 1848 года он вновь посетил Верховню. Теперь это был уже постаревший и очень больной человек. Ганская, увидев беспомощность Бальзака, да и сама уставшая от одиночества, в этот раз решилась на брак.

14 марта 1850 года любовники обвенчались в костёле св. Варвары в Бердичеве, и в тот же день Оноре написал своему близкому другу мадам Карро: «Только Вы должны узнать от меня о счастливой развязке великой и прекрасной драмы сердца, длившейся шестнадцать лет. Три дня тому назад я женился на единственной женщине, которую любил, которую люблю ещё больше, чем прежде, и буду любить до самой смерти».

Бальзак не лгал. Устав от бурной молодости, многочисленных романов и женщин, теперь он желал тепла и заботы, тихой и спокойной старости рядом с прекрасной Евой. Но счастье супругов продолжалось недолго. Они переехали в Париж, а через пять месяцев писатель слёг. Он страдал от приступов сильнейшего удушья. Врачи поставили диагноз гипертрофии сердца, которое не выдержало той яркой, безумной жизни, которая выпала на долю одного из величайших писателей мира. «Достигнуть цели, умирая, как античный гонец! — писал Бальзак. — Видеть, как счастье и смерть одновременно вступают на твой порог! Завоевать любимую женщину, когда любовь уже гаснет!»

Обессиленный и умирающий писатель, встав однажды с постели, случайно ушиб колено, и у него началась гангрена правой ноги. Сильнейшая боль от разлагающейся раны добавила писателю ещё более мучительные страдания. 18 августа 1850 года Оноре де Бальзак потерял сознание и умер в агонии и бреду.

Безутешное горе его возлюбленной было сильным, но, увы, недолговременным. Ровно через полгода она завела бурный роман с начинающим литератором Шанфлери, который был на два десятка лет младше уже стареющей Ганской. Она не стыдилась появляться с молодым человеком в свете, веселилась и наслаждалась бурной парижской жизнью. Шанфлери, как замечали очевидцы этого романа, считал, что по чувственности и темпераменту Эвелине нет равных, но, испугавшись властности любовницы, он сбежал от Ганской при первом же удобном случае. Через год Эвелина познакомилась с художником Жаном Жигу, с которым осталась до конца своей жизни. Ганская умерла 10 апреля 1882 года и была похоронена на кладбище Пер-Лашез рядом с Бальзаком.

К сожалению, большинство писем Эвелины Ганской, адресованных великому писателю, не сохранилось. По просьбе Евы Бальзак уничтожил их. Это произошло сразу после того, как одна из любовниц французского романиста, госпожа де Бреньоль, выкрав несколько писем Ганской, потребовала за письма солидный выкуп. «Я затрепетал, увидев, как мало места занимают пятнадцать лет жизни», — с горечью вспоминал Бальзак.

А «чужестранка», «гордая королева», «повелительница», спящая теперь рядом со своим «добрым Бильбоке», однажды призналась: «Его письма — великое событие в моей одинокой жизни… Я преисполнена гордости от того, что значу для него больше, чем все другие женщины, ибо он гений, один из величайших гениев Франции…»

В отечественной литературе появились произведения, обвинявшие Эвелину Ганскую в жестоком эгоизме и даже в преждевременной смерти великого романиста. Нет смысла опровергать эти досужие домыслы, но нашему читателю надо знать, что с подобной точкой зрения не согласен ни один серьёзный исследователь жизненного пути Оноре де Бальзака.