Начало в статье "Страшный сын" : http://www.myjulia.ru/article/456137/#com3095697
«Они сошлись.
Волна и камень,
Стихи и проза, лед и пламень
Не столь различны меж собой…»
(А. Пушкин «Евгений Онегин»)
Помните, как сыновья Новосельцева покрасили зеленой краской кошку, пока Анатолий Ефремович ходил в гости к Калугиной? И похорошевшая Мымра воскликнула: «Едемте же скорей спасать кошку!» В этот момент меня всегда пронизывала острая жалость не к несчастной животинке, а к отцу «мальчика и… еще мальчика».
Двадцать пять лет назад мне казалось, что сыновей у нас с мужем не двое, а, по меньшей мере, пятеро! Мои сорванцы были одновременно везде – бегающие, орущие, дерущиеся, сносящие все на своем пути мальчишки заполонили нашу трехкомнатную квартиру, превращая ее то в поле сражения, то в автомобильную трассу, то в прерию, населенную храбрыми индейцами и коварными бледнолицыми…
Младший наследник появился на свет через десять с половиной месяцев после Антона – того самого «страшного» сына. Ну да, элементарное несоблюдение «техники безопасности» в якобы «безопасный» период… Я узнала о беременности слишком поздно, и – запаниковала. Второй ребенок? Какой ужас! Я и с одним еле управляюсь… Втихаря поднимала в доме все, вплоть до тяжеленного «Горизонта». Безрезультатно - слава те, Господи… Зато Дмитрий родился богатырем, попутно едва не отправив меня на тот свет – и было за что… Должно быть, чувство вины перед упрямцем, вцепившимся в жизнь своими еще не выросшими зубами, наложилось в моей душе на проснувшийся материнский инстинкт, который – увы! - не разбудило рождение Антошки, и я страстно влюбилась в младшего сына. Улыбчивый младенец с ямочками на розовых щечках, радостно пялящийся на мир круглыми глазенками, покорил меня с полувзгляда. Только тогда я и стала, наверное, матерью…
Наши сыновья росли настолько разными – и внешне, и характерами, и вкусами, и замашками, что все - и мы с мужем в первую очередь! - изумлялись. Старший, Антон, всегда был на редкость серьезен, рассудителен до занудства и чертовски самостоятелен. Он презрительно кривился на сюсюканье и тормошение взрослых, считая это посягательством на его личность, и не терпел никакого панибратства. Младший рос совершено другим - ласковым, улыбчивым, игривым «симпапулькой», обожающим тисканье, жмяканье и поцелуи. Он вообще был больше похож на девочку, о которой я грезила с тех пор, как смирилась с неизбежностью «многодетности» нашей семьи.
…Утро выходного дня четверть века тому назад начиналось примерно так: после тихого царапанья в дверь на пороге нашей спальни возникал застегнутый на все пуговицы трехлетний Антон и голосом домовенка Кузи из мультика начинал нудеть:
- Ну вот, всё спят (целуются, хохочут)… Дети голодные, пироги не пЕчены, колбасы в доме нет… Просил рубашку погладить, и то не сделали. Родители называются…
Мы с мужем корчились от смеха. Следом за старшим, шлепая босиком по полу, с визгом и смехом в комнату врывался Димыш и тут же нырял к нам под одеяло…
Хорошо помню наш семейный поход в лес, когда мальчишкам исполнилось около пяти и четырех соответственно. Дима вприпрыжку скакал по тропинке впереди честнОй компании и радостно восклицал:
- Ух ты! Вот это здорово! А что это? Ой, какая птица! А это съедобное? Можно я вон туда побегу?
Антон обреченно тащился позади процессии и, как обычно, тоном зануды–учительницы, высказывал свои претензии:
- Ну и зачем вы потащили детей в этот ужасный лес? Крапива щиплется, ветки колются, комары кусаются. Ничего тут не растет, все ягоды давно уже пособирали… Я домой хочу. С ума сошли - на траве обедать? Стоило за этим в такую даль тащиться…
Зануда занудой, но когда дело касалось придумывания шалостей и опасных игр, котелок у Антона варил круглосуточно. Честно говоря, я по сию пору вспоминаю то время с содроганием… Конечно, я старалась не оставлять мальчишек одних, но иногда положение становилось безвыходным – элементарная покупка продуктов в начале девяностых представляла собой непростую задачу. К возвращению из магазина меня обычно ждал какой-нибудь сюрприз – к примеру, разрисованные фломастерами обои или вымазанный смолой единственный ковер, по которому братцы – кролики покатались на трехколесном велосипеде. Были пакости и посерьезнее: запуск с лоджии горящих самолетиков (как потом оказалось - соседи этажом ниже на балконе хранили в канистрах бензин), попытка самостоятельно пожарить сырники, разобранный на запчасти магнитофон, вызов пожарных ради «проверки их боеготовности»…
При «разборе полетов» Дима, хлопая длинными ресницами, пускал из невинных глаз прозрачную слезу, а Антон, гордо расправив узенькие плечики, молчал как Марат Казей на допросе… Влетало, естественно, старшему – младший «ангелочек» не вызывал ни малейших подозрений.
Единственное, чего никогда не удавалось «страшному» брату, так это подбить Димыша на поездки с ним по городу - уж и не знаю почему… То ли неинтересно младшему все это было, то ли он родителей больше боялся, то ли отдохнуть от брательника хотел в его отсутствие…
Чем старше становились ребята, тем хуже делались между ними отношения – слишком уж они были разными, наши мальчишки… Собственно, вариантов было всего два: если братья не дрались и не пакостничали, то находились в состоянии «холодной войны» и молчаливого противостояния. Дима, как человек эмоциональный, всегда легко шел на любые контакты, и лет с двух стал проявлять большой интерес к девочкам… Причем влюблялся он обычно «вусмерть» и, как правило, готов был тотчас жениться на своей избраннице. В три года младший сын сообщил мне, что уже окончательно определился с выбором невесты.
- Чем же она так хороша? - поинтересовалась я.
- Ну, Оля такая вся… пушистенькая! - ответил юный ловелас.
- Как это - «пушистенькая»? - не поняла я.
- Ну, у нее волосы пушистые, бантик пушистый, кофточка такая пушистая… И вся она такая…мяконькая, ее хочется погладить, как котенка.
Вот так-то… А то сейчас некоторым девицам кажется, что все мужики исключительно на кости бросаются.
Дальше – больше. В шесть лет, по дороге из школы, Дмитрий огорошил меня заявлением:
- Сегодня Верка дала мне все доказательства любви…
- Чё она тебе дала? – поперхнулась я от неожиданности.
- Понимаешь, мам, когда нас ставили парами на ритмике, Верка сказала, что она ни за что не будет танцевать с Сашкой Бодренковым. И с Лешкой не будет. А только со мной! Вот, – гордо объяснил мне сын.
- Аааа… Ну, тогда понятно, - расслабилась я.
- А еще Верка рассказала мне, как становятся мужем и женой, - продолжал беседу на животрепещущую тему Дима.
- Ну и как? – снова напряглась я.
- Ну, это очень просто, - просветил меня «жених», - Верка должна надеть белое платье, потом мы сядем в машину с ленточками и три раза объедем вокруг Круглой площади. Да, еще у костра постоять нужно! Вот. И тогда мы с Веркой станем мужем и женой!
- А дальше что?
- А потом мы приедем домой и будем спать в одной кровати, как вы с папой…
- Понимаешь, сын, - перешла я на менторский тон, - Женитьба – это очень ответственный для мужчины шаг. Сначала нужно подумать, чем ты будешь кормить свою семью…
- А я уже подумал! – перебил меня Димыш, - Ты пирогов побольше напечешь, а я ими жену накормлю. Верка пироги любит, я у нее спрашивал…
Забегая вперед, скажу, что Дмитрий до сей поры - в свои двадцать шесть - не может определиться с выбором невесты, хотя опыт у него в этой области немалый, а «зануда» Антон женился четыре года назад, сейчас ждет вторую дочку.
Так на чем я остановилась? Ах да – отношения между сыновьями… Мальчишки до такой степени не ладили между собой, что мы расселили их по разным комнатам. Бабушки возмущались и протестовали:
- Вы ДОЛЖНЫ заставить мальчишек жить дружно! Они ДОЛЖНЫ дружить!
- Они никому ничего НЕ ДОЛЖНЫ, - отвечали мы. - Придет время, сами все поймут и, даст Бог, подружаться…
Антон, который практически сам научился читать в три с половиной года, с шести лет пошел в гимназию. Учился легко, вот только с поведением были определенные проблемы… Что, честно говоря, нас с мужем не сильно напрягало – не больно-то нам хотелось, чтобы сын превратился в этакого замороченного «ботаника». В школу к нему я в основном ходила на торжественные собрания, где «страшному» сыну вручали грамоты за победы на различных олимпиадах. С девятого класса Антон поступил в физмат лицей при БГУ, потом – бюджетное отделение физфака университета…
С Димой все было совершенно иначе. На вопрос: «Ты сделал уроки?» у нашего «жизнерадостного балбеса» было всего два ответа: «ничего не задали» и «все сделал». И то, и другое было враньем, как вы понимаете… Тем не менее за счет своего обаяния и доброжелательности Дима долго держался в «хорошистах», но - к вящему сожалению отпрыска - в девятом классе его ямочки на щеках и располагающая улыбка почему-то перестали вызывать у учителей умиление. Дима ушел в полиграфический колледж, потом собирался послужить Отчизне, но не прошел медкомиссию и пошел работать печатником. На мой нудеж о необходимости высшего образования младший отвечал: «Мне ЭТО не надо!»
- Н у как- же так, - пыталась урезонить я сына, - Дед у тебя - ученый, доктор наук. Тетка – кандидат наук, советник Президента. Мы с отцом тоже с «вышкой»…
- Вы хотите, чтобы я занимал в институте чужое место и занимался не своим делом? - вопрошал наш, в общем-то неглупый, красавЕц. – Или вы считаете, что счастливы только люди с высшим образованием?
Впрочем, два года на заочном отделении Дима из уважения к нам отмучался. Потом все равно бросил…
Отношения между нашими сыновьями начали меняться где-то после восемнадцати – когда они оба начали страстно мечтать об автомобилях и пошли на курсы вождения. Дима приобрел свою первую машину в кредит, когда ему было двадцать лет – он готов был работать без выходных и отпусков лишь бы сесть за СОБСТВЕННЫЙ руль. Антон, будучи студентом дневного отделения, только облизывался, глядя на брата, и просил у того разрешения «порулить».
Окончательный перелом и разрушение «берлинской стены» отчуждения между мальчишками произошли в ту ужасную пору, когда старший попал в кардиологию с осложнением после гриппа. Это было серьезное испытание «братских чувств», которое младший выдержал с честью… На дорогие лекарства и взятки врачам требовались немалые средства и Дмитрий, понимая, что речь идет о жизни и смерти брата, отдавал нам все заработанные им деньги, оставляя себе минимум на бензин и сигареты.
Сейчас наших сыновей связывает крепкая мужская дружба, которую, хочется верить, уже ничто не сможет сломать.
А я изучаю «Методику раннего развития детей» Масару Ибука, чтобы опробовать ее на «девочке и… еще девочке» - на своих внучках.
И… пробую писать детские сказки.
Начало в статье "Страшный сын" : http://www.myjulia.ru/article/456137/#com3095697
У меня тоже есть два сына и также как и у вас, один рассудительный, правильный до занудства, а второй попрыгушка-весельчак. Оба мне близкие и родные, как никто. Пытаюсь всё делать правильно, полагаясь на своё чувство матери.
Мне очень нравится книга Ян Грант "У меня растёт сын! Как воспитать настоящего мужчину"
Когда он был маленьким,я всегда думала,что во взрослой жизни,он будет работать с животными (у него с животными взаимная симпатия),но нет...
Из школы ушёл после 9 класса(категорично отказался от 10 и 1 классов),но закончил с отличием политехнический колледж и поступил в университет на бюджетное отделение Физмата,год проучился, перешёл на ФИУ в том же университете,но всё таки бросил этот университет и поступил в институт(факультет Юриспруденция). Но ,к счастью,(я так думаю он себя нашёл). А это мой сын-Сашка.
Очень хочу внуков(больше внучку или внучек,это как получится...) Но я смотрю:у него на уме только компьютеры и машины,а с девочками дальше приятного общения не идёт... Не знаю:какая ему принцесса нужна...
А сколько твоему сыну лет, Лариса? Какие-то глаза у него грустные...
Моему младшему уже 29... и тоже до сих пор холост
Ой, Лариса, так он еще очень молод и уже столько всего успел - потрясающе!
Ой, ну что вы... засмущали
Не знаю, для меня идеально
Да, согласна, принцип замечательный и оч правильный. К сожалению. у нас в стране (в СНГ, вообще говоря) несколькро иной менталитет - мы сначала перебарщиваем с опекой, превращая ее в гиперопеку и тем самым лишая наших детей права на ошибку и собственные "шишки", а потом удивляемся - а чего это наши детки такими несамостоятельными и безответственными выросли?
Дуб под яблоней
«Слишком послушные сыновья никогда не достигают многого"
/Абрахам Брилл/
Да простят меня родители девочек, но сегодня речь пойдет о воспитании мальчиков. И начну я с аллегории.
Однажды весной, пропалывая на родительской даче грядки, то есть, занимаясь абсолютно бесполезным - с моей точки зрения - делом, я обнаружила под старой яблоней красивый тоненький прутик с липким, только вылупившимся, дубовым листочком. Видимо, осенью на дачный участок каким-то неведомым образом попал желудь – и вот, пророс!
- Надо бы тебя выкопать и отнести в лес, к своим, - с грустью подумала я. – Уж чему- чему, а дубу на этих четырех сотках хозяева вырасти не позволят.
Но гордое деревце так упрямо тянулось к солнцу, так горделиво расправляло свой единственный резной листочек, что у меня просто лопата не повернулась выкопать его…
- Пусть растет, - решила я. - Там видно будет.
* * *
О каком ребенке мечтает молодая мама, принесшая сопящий (или вопящий) сверток из роддома? Правильно, о СПОКОЙНОМ! Ей хочется, чтобы сыночек хорошо кушал и хорошо спал, в идеале - всю ночь без просыпу. Хорошо бы, чтобы и животик у него не болел, и зубки безболезненно резались, и аллергии ни на что не было. А кто же не хочет? И это нормально. Пока нормально! Потому что интересы мамы и ребенка в этот момент еще совпадают.
А каким мамочка хочет видеть своего двух - семи - пятнадцатилетнего малыша, даже если слово «малыш» уже пора брать в кавычки? Ну, конечно же – здоровым, умным и ПОСЛУШНЫМ! Таким, который не доставляет родителям забот и хлопот. Не дерется, не лазает по деревьям и заборам, не пачкает и не рвет одежду. В идеале - милым, добрым, воспитанным, не сквернословящим и помогающим маме мыть посуду. Мальчиком, которого хвалят воспитатели в садике и учительницы в школе. Разве не так? Чаще всего, увы, именно так. А вы уверены, что это так уж здорово - беспрекословно слушающийся вас (и учителей- воспитателей) маленький мужчина? А подросток?
Я лично сильно сомневаюсь. Более того, я уверена в обратном! Послушный сын - это нонсенс и повод для беспокойства. Кстати, послушание далеко не всегда означает согласие мальчишки с методами воспитания школьных учителей и вашими доводами, чаще оно означает душевную слабость, равнодушие или… хитрость. Может быть, сыну просто неохота с вами связываться - себе дороже. Кроме того, дети очень рано (раньше, чем нам кажется!) начинают понимать, чего ждут от них родители, и ведут себя соответствующим образом. То есть начинают врать и притворяться. Изображая ВИДИМОСТЬ согласия и послушания. А мы покупаемся.
Забегая вперед, скажу, что именно по этому пути пошел наш младший сын, которого мы с мужем контролировали очень долго - лет до семнадцати. Вернее, нам казалось, что ситуация под контролем. Хотя - как поняла я с большим опозданием - это была лишь внешняя сторона медали. Но нам так хотелось в это верить… И мы верили. Очень зря, как я сейчас понимаю. Увы… поезд ушел. Мальчик вырос. Но мужчиной не стал. Потому что мужчина вырастает только из ребенка, имеющего смелость идти против воли родителей, против их страхов, против их «мудрости».
Подумайте сами, КАК могут женщины, существа с другой планеты, с другими жизненными установками и приоритетами, воспитать НАСТОЯЩЕГО мужчину? Это практически нереально. Увы, наша дошкольная и школьная педагогика практически полностью феминизированы, поэтому воспитывают. Как могут, как получается. Подавляя в мальчиках здоровые мужские инстинкты и подстраивая их под свои, женские. Такое воспитание потом бумерангом ударяет по нам самим, и мы, выходя замуж, стонем – «ах, перевелись на белом свете настоящие мужики…» Да не сами они перевелись, дорогие мои, это мы их ПЕРЕВЕЛИ! Мы сами растили послушного, доброго, мягкого и податливого нашему воспитанию сыночка. Ну и получили в результате - маменькиного сынков, подкаблучника, безответственного и безынициативного «немужчину». Вспомните - раньше даже царских отпрысков мужеского полу с пяти лет забирали у мамок-нянек и отдавали на воспитание дядькам или в кадетский корпус.
А теперь, если позволите, я немного расскажу о своих детях и моих педагогических просчетах.
Это удивительно, но при минимальной разнице в возрасте (десять с половиной месяцев) мои сыновья - ни внешне, ни характерами, абсолютно не похожи друг на друга. Прямо по Пушкину - «вода и камень, лед и пламень». Много лет назад, когда я выходила с ними на прогулку, любопытные бабушки восклицали:
- Ой, такая молоденькая мама! Это оба ваши, да? И что… они от одного отца?
- Ага. - Улыбалась я. – И даже от одной матери.
Антон, старшенький, родился с «шилом в попе». И с тараканами в голове. Хотя, глядя на него, в это невозможно было поверить. Умные глазки, недетская рассудительность, временами переходящая в старческое брюзжание. К трем годам Антон САМ научился читать. Да, именно сам – я просто добросовестно отвечала на его бесконечные вопросы «какА бука?» (какая буква). А с пяти лет наш Антошка начал самостоятельно путешествовать по городу, убегая сначала из детского сада, а затем из школы, за что получил прозвище «страшный сын». К семи годам у него за плечами было пять «приводов» в милицию. С восьми лет старший сын – уже с нашего «благословения» - самостоятельно ездил по всему Минску, включая метро. В десять он освоил электричку и дорогу на дачу – почти час езды! С шестнадцати лет Антон увлекся автостопом и путешествовал по всей стране и ближнему зарубежью. В восемнадцать получил права и с двадцати одного года за рулем.
А младший наследник - Дима, рос спокойным и покладистым – бывало, посадишь малыша в песочницу, через час оттуда и достанешь. Максимум в другой угол пересядет. Прелестный ребенок с отличным аппетитом, ямочками на щечках и густыми ресницами. Ни слова поперек, никаких уходов со двора, поездок по городу и приводов в милицию. Отдохновение для родительского сердца, измученного хроническим «переходным возрастом» старшего отпрыска. Компенсация, так сказать. Да уж… «двоих Боливар не вынес бы».
Сейчас я уже могу подвести первые итоги нашего стихийного семейного воспитания, основанного почти исключительно на интуиции. К сожалению.
Итак, старшего сына мы перестали жестко контролировать очень рано, поскольку он всегда находился с нами в жесткой «конфронтации» и все делал по-своему. «Ломать» его мы не решились, пришлось отпустить… Что из этого получилось? Антон рано повзрослел, окончил физфак БГУ, в 23 года женился. Сейчас это – успешный молодой мужчина, имеющий хорошую работу (занимается лазерными технологиями) и прекрасную семью – жену-красавицу и двух маленьких дочек - лапочек. Инициативен, работоспособен, не боится брать на себя ответственность. Сейчас получает второе высшее образование, строит дом за городом.
А вот младший сын… это наша головная боль. Каюсь, перелюбила. Слишком долго я отыгрывалась на нем за двоих детей – ну, слушается ведь, хоть один, зато КАК! Эх, хорошо… Да нет, плохо. Сейчас Диме 27 лет. Ни нормальной перспективной работы (институт он бросил на третьем курсе), ни семьи, ни стимула к чему - либо, ни драйва от жизни. Зачем семья? Это ж как хлопотно! Жена теребить начнет: «Деньги неси, квартиру строй, шубу хочу, на море хочу!» А так… только свисни. По телефону или скайпу. Любовь с доставкой на дом. А мама всегда накормит. Вкусно! И джинсы-майки постирает. Ну, попилит минут десять в день, так на то они и родители - чтоб гундеть… Зато ни о чем думать не надо. Крыша над головой есть, интернет есть, еда и пиво в холодильнике есть, машина под окном стоит. Живи и радуйся. И радуется… А мы с мужем локти кусаем. Поздно…
***
Вернемся на дачу.
К осени дубок погиб - должно быть, старая яблони закрывала от него солнце. А, может, она опутала его слабые корни своими мощными корневищами и задушила в объятиях…
Я плохо разбираюсь в ботанике. Хуже только в педагогике.
Послесловие. Всем мамам сыновей я настоятельно рекомендую прочесть книгу Александры Никоновой «Конец феминизма» и статью психолога Татьяны Шишовой «Как воспитать не мальчика, но мужа?»
Правильно понимаете