Одна из основных причин возникновения пищевой зависимости: созависимость от алкоголиков, наркоманов, тяжело больных, игроков, жертв различных ситуций

Если в вашем ближайшем окружении есть (или были ранее, в детстве) алкоголики, наркоманы, тяжело больные люди или люди, пережившие какое-то сильное потрясение, и вы находитесь или находились в тесном контакте с ними более 7 месяцев, вы автоматически стали созависимыми.
Возможно, термин «созависимость» вам пока неизвестен, поэтому вначале несколько слов о его происхождении. Термин «созависимость» появился в результате изучения природы зависимостей (алкоголизма, наркомании), и их воздействия на человека. А также влияния, которое оказывает заболевание зависимого на окружающих.

Вначале комплекс симптомов, характеризующих непьющих жертв алкоголизма, назывался «параалкоголизм», но со временем, когда алкоголизм стал рассматриваться как зависимость, изменился на «созависимость». Иными словами, человек, близкий алкоголику или наркоману, зависит от алкоголя или наркотиков опосредовано через самого непосредственно зависящего от вещества человека, то есть алкоголик или наркоман зависит от алкоголя или наркотиков, а близкий ему человек - от самого алкоголика или наркомана. Но «зависит от алкоголика или наркомана» - слишком общая фраза. Мы все в той или иной степени зависим друг от друга. Зависимость, о которой мы говорим, отличается от других зависимостей и имеет свои специфические черты, которые носят болезненный характер. Болезненный - в силу того, что мы зависим от больного человека и как бы заражаемся его болезнью. Но, как и с любой другой болезнью, заражение происходит не сразу, и у каждого человека в силу уникальности его личности, событий его прошлого и индивидуального жизненного опыта, заражение и протекание происходит своим специфическим образом. Если у человека хороший иммунитет, то вероятность заражения ниже, чем у человека с подорванным иммунитетом. Поэтому созависимостью страдают люди, с так сказать, подорванным в детстве духовным иммунитетом: люди из дисфункциональных семей, где были нарушены эмоциональные узы, связывающие членов семьи, из семей, где царили нездоровые, негибкие, бесчеловечные правила, люди с детскими травмами, которые они могли получить необязательно в семье, но от значимых людей: учителей, друзей, общества. В категорию лиц с «подорванным духовным иммунитетом» можно включить жертв физического, эмоционального, сексуального насилия, жертв инцеста, самих химических зависимых.

ВИДЫ СОЗАВИСИМОСТИ


Признаки и симптомы созависимости настолько всеобъемлющи и разнообразны, что ни в одном человеке нельзя найти всех до одного сразу. Созависимые, все еще пребывающие в отрицании, часто будут указывать на те аспекты заболевания, которые как бы не вписываются в их случай, и использовать их как доказательство того, что они не созависимы, или с целью преуменьшить степень своей созависимости.
Существуют, однако, целые «созвездия» вариантов поведения, которые часто можно наблюдать у созависимых. И часто созависимые отождествляют себя скорее с конкретной разновидностью (вариантом), чем с более общим диагнозом созависимости. С точки зрения профессионала все эти варианты рассматриваются как различные проявления проблем, лежащих в основе созависимости.

МУЧЕНИК

Это, возможно, типичное проявление созависимости. Наверное, можно сказать, что у всех созависимых есть что-то от мученика. В основе поведения мучеников лежит гордыня. Они извлекают огромное удовольствие от своей способности мириться с неудобствами, разочарованием и даже болью. Источником их самооценки является способность бороться, несмотря на победы и поражения. Для мучеников важнее быть «правым», а не «эффективным» (добиться результата).
Многие химически зависимые демонстрируют такое же мученичество, как и созависимые: они тоже упорно стараются решать свои проблемы в одиночку. И те, и другие несут свое бремя с твердостью и упорством, не теряя мужества. Взамен они ожидают, что их благородное поведение заслуживает уважения со стороны других. И, на самом деле, их родственники и друзья склонны считать их терпимыми, много и долгострадающими, и великодушными (иногда до абсурда). Но за таким внушительным фасадом лежит нежелательная правда.
Мученики чувствуют, что живут так потому, что у них нет выбора. Альтернативы они даже не рассматривают, потому что это слишком страшно: уйти и жить самому по себе, или сказать всю правду о положении вещей, быть покинутым и остаться наедине с самим собой. Они продолжают жертвовать собой в надежде, что их вклад, в конечном счете, принесет процент, но даже в этом они не могут быть уверены.
Мученики чувствуют внутреннюю пустоту, но они обычно так заняты пребыванием в роли мучеников, что у них почти нет времени, чтобы почувствовать и испытать эту пустоту.

ПРЕСЛЕДОВАТЕЛЬ

Преследователь - это противоположность мученика. Преследователь испытывает ту злость и горечь, которую мученики не позволяют себе чувствовать. Хотя их собственное поведение часто выходит из-под контроля, они сосредотачиваются на том, как неправильно поступают все другие. Вместо того, чтобы разобраться со своим несчастьем и справиться с ним, они занимаются его внешним выражением, а в своих несчастьях считают виновными других людей и их поступки.
В то время как мученики принимают на себя всю полноту ответственности за то, что они чувствуют себя несчастными, преследователи не принимают на себя никакой ответственности за свое несчастье. Тогда, как мученики заставляют себя все больше работать, чтобы лучше чувствовать себя, преследователи заставляют других, обеспечивать им безопасность и спокойствие ума и души.
И те, и другие переоценивают свое влияние на других. Ни те, ни другие не видят разницы между тем, что они могут контролировать, а что нет.
Мученики стараются манипулировать другими, пытаясь быть хорошими; преследователь продолжает манипулировать другими при помощи злости и чувства вины, которые он им внушает.

СОУЧАСТНИК ЗАГОВОРА

Некоторые созависимые постоянно срывают попытки химически зависимого достичь трезвости. Хотя со стороны это кажется непродуктивным, но с учетом внутреннего мира созависимых, в этом есть смысл.
Созависимые прикипают к тому складу личности, который у них сложился в результате пребывания в семейной системе химически зависимого человека в активной стадии. Мысль о необходимости изменять свою личность - необходимое требование для функционирования в выздоравливающей семейной системе - вызывают значительную тревогу. Вместо того чтобы изменяться, они становятся соучастниками заговора или потакателями.
Потакательское поведение заключается в поддержке попыток химически зависимого отрицать или скрывать свою боль. Мотивы, лежащие в основе такого поведения, не в счет - важен результат. Самая глубокая степень потакательства имеет место, когда соучастник заговора продолжает отрицать самое существование химической зависимости. Это отрицание может быть настолько сильным, что оно еще долго продолжается после того, как химически зависимый пошел на лечение.

Для большинства соучастников оскорбительно даже простое предположение, что у членов семьи может быть какая-либо проблема. По злой иронии судьбы многие соучастники становятся профессионалами в области лечения химических зависимостей. Ими руководит обеспокоенность тем ущербом, который алкоголь и наркотики наносят стране, обществу, семейной жизни вообще. Слова «вообще», «в целом» являются ключом в понимании этого явления. Соучастники знают, что химическая зависимость - «нехорошая вещь», но они просто не желают признать ее присутствие у себя под боком.
Некоторые соучастники могут признать, что один из членов семьи химически зависим, и даже выразить свою тревогу по поводу этого человека, но после этого они могут обернуться и предложить ему/ей выпить или выразить готовность остановиться у магазина, чтобы купить еще одну бутылку. Когда им открыто говорят о непоследовательности их поведения, то они отрицают, что оно усугубляет проблему или же уверяют, что по-другому они поступить не могут («А что мне делать? Какой у меня выбор? Он же все равно будет пить, независимо от того, кто купит бутылку, он или я»).

СОБУТЫЛЬНИК

Как отмечалось ранее, у созависимых есть риск самим стать химически зависимыми. Их образ жизни и система взглядов и верований уже почти совпадают с взглядами и установками самих зависимых, и они очень легко могут соскользнуть на тропинку зависимости. Многие созависимые верят, что самый лучший способ сохранять связь с химически зависимым членом семьи - это употреблять вместе с ним. В конечном счете, они сами становятся химически зависимыми.
Иногда у созависимых наступает прозрение, когда он/она просто больше не может выдерживать уровень употребления, заданный зависимым. На этом этапе здоровый человек и начинает обращать внимание зависимого на этот факт. Однако, для активных созависимых это слишком рискованно. Вместо этого они сокращают свои дозы и зарывают голову в песок в надежде, что химически зависимый когда-нибудь поступит так же.

АПАТИЧНЫЙ СОЗАВИСИМЫЙ

Некоторым созависимым просто все становиться безразлично («до лампочки»). Они настолько глубоко деморализованы и выбиты из колеи, что они как бы впадают в эмоциональный ступор, как узники концлагеря смиряются со своей участью. Апатия может принести своеобразный мир или спокойствие, но в ней начисто отсутствует хоть какое-то чувство надежды и смысла жизни.
Это особенно трагично и печально, когда в семье имеются дети. Когда у папы или мамы опустились руки, то не остается никого, с кого можно было бы брать пример здорового реагирования на хаос и безумие жизни в химически зависимой семейной системе.

Очень важно понять, что созависимость носит множество масок. Конечно же, есть и другие варианты и не существует «правил», определяющих какой тип созависимости может проявиться и когда: мученик может стать преследователем, соучастник может стать апатичным и так далее. Не стоит чрезмерно упрощать проблему, потому что это опасно. Описание «типичных ролей и моделей поведения может оказаться ловушкой. Эти варианты приведены здесь в качестве иллюстрации, и отсутствие у вас какого-либо из описанных или всех вариантов не следует рассматривать как свидетельство того, что созависимости нет.
По крайней мере, 15 вариантов созависимости может проявиться в комбинации различных черт» моделей поведения, типах личности
.
Итак, мы считаем созависимость заболеванием. Это заболевание еще и потому, что созависимость прогрессирует, и то, что началось как озабоченность, может привести к изоляции, депрессии, эмоциональным и физическим заболеваниям или мысли о самоубийстве. Пусть она началась как привычка (выручать, опекать, спасать, контролировать, брать на себя ответственность за другого человека). Но привычки начинают жить своей жизнью, мы повторяем свое поведение, не задумываясь. Привычки перерастают в систему мировоззрения, черты характера, в конечном счете, в судьбу. И если привычки саморазрушительны, то они со временем разрушают и своего хозяина. Они приводят нас к разрушительным взаимоотношениям и удерживают нас во взаимоотношениях, которые не сложились. Они мешают нам обрести мир и покой с самой важной персоной в нашей жизни - с самим собой. Эти привычки присущи тому единственному существу, которое каждый из нас в силах контролировать, единственному человеку, которого мы можем изменить - самому себе. Мы слишком долго пытались изменить своих ближних, теперь настала наша очередь. Почему же нам необходимо изменяться? Во-первых, жить по-старому слишком больно, а во-вторых, изменения - это путь к выздоровлению. Выздоровление возможно, но оно требует упорного труда. Если обе стороны преданы делу выздоровления, то результат будет значительнее, чем мог бы быть, если бы вообще не было заболевания. Созависимость губит медленно, но верно. Независимость может проложить путь для здоровых взаимоотношений.