Труп в башне. Вторая глава

Глава 2, в которой нашего героя ведут обедать
Спешащий к нему человечек выглядел необычно, но ничего чудовищного в его облике не было. Ростом не вышел - хорошо, если достанет макушкой Ивану до плеча, зато в обхвате не мал. Большие острые уши, чем-то напоминающие поросячьи. Хотя... теоретически, их можно признать за эльфийские. Если бы не соседство с пухлыми розовыми щечками, то никаких ассоциаций с обитателями скотного двора не возникло. А в остальном - обычный толстячок: нос картошкой, круглые голубые глаза, ежик русых волос... Одежда забавная: клетчатые штанишки чуть ниже колен, гетры, куртка с двумя рядами пуговиц, шапочка с перышком - мужик словно сбежал с рекламы немецкого пива. Этакий тирольский охотник, каких изображают на обложках глянцевых журналов. На картинках они держат в одной руке объемистую керамическую кружку, а в другой - вертел с какой-нибудь дичью.
Иван сглотнул слюну, вдруг вспомнив, что не успел перекусить перед спектаклем, и прогнал фантазию.
- Господин Турин? - повторил толстячок, остановившись и отдышавшись.
- Да, - кивнул Иван. - А с кем имею честь?
Архаичное выражение выскочило само, решив, видимо, что оно - лучшее, что может быть в данной ситуации.
- Меня зовут Пфалироном! Пфалирон Мулорит, помощник начальника полиции города, к вашим услугам! - раскланялся толстячок.
Иван приподнял цилиндр:
- Безмерно рад знакомству!
- А уж как я рад! - затараторил Пфалирон. - Мы вас так ждали, так ждали! Такое громкое дело, и такое загадочное! Как хорошо, что столичный департамент направил вас к нам! И как вы только успели так быстро добраться! Всего три дня! Неслыханно! Мы ждали вас лишь послезавтра! И мы волновались, так волновались! Ведь некрасиво же получается! Мы запретили хоронить господина Суволли, пока вы не приедете, но нельзя же вечно отказывать безутешной дочери в праве отдать последний долг родителю!
Следователь следственного комитета N-кой области Иван Турин понял, что его принимают за кого-то другого, причем этот другой - вроде бы тоже имеет отношение к местным органам охраны порядка.
"Ну что ж, почему бы не побывать в образе Хлестакова? По крайней мере - оказаться за решеткой в ближайшие часы вроде бы не грозит, - подумал невольный самозванец. - Зато познакомлюсь с чьим-то трупом, который третий день не хоронят только ради того, чтобы тот, за кого меня принимают, мог на него полюбоваться. Причем, кажется, с этим мертвецом связан какой-то криминал. Хороша альтернатива кутузке!"
- Милейший господин Мулорит, - Иван попытался вывернуться из ситуации с возможной для себя пользой. - Я, конечно, осмотрю тело покойного... но чуть позже. Хорошо? Если вы могли позволить себе ждать до послезавтра, то до вечера дело потерпит, не так ли? Вы же видите, я только прибыл...
Иван тщательно выбирал наиболее обтекаемые формулировки, чтобы не сморозить какую-нибудь глупость.
- Да-да! Конечно-конечно! - снова затрещал коротышка. - Я понимаю, вы только что покинули почтовую карету. Я потому и побежал сюда, что увидел, как под окнами конторы проехала почтовая карета. И сказал господину Томоту, что пойду и посмотрю, вдруг вы прибыли. А он сказал, что рано. А я сказал, что все равно нужно быть готовыми... но голодным мы вас, конечно, не оставим! И отдохнуть с дороги, надеюсь, вам удастся, если, конечно, вы сами не захотите заняться делом сразу же после обеда.
- Да что вы, господин Мулорит, не стоит беспокоиться, - изобразил смущение Иван.
- Ну что вы, какое беспокойство, пустяки, сущие пустяки! Мы хоть и провинциалы, но толк в кулинарии знаем!
Отказываться снова Иван не рискнул. Есть хотелось все сильнее.
Неожиданно господин Мулорит сунул два пальца в рот и свистнул так лихо, как умеют лишь дворовые мальчишки и футбольные болельщики. На зов прибежал плечистый дуболом выше Ивана, которого природа тоже ростом не обидела. Абсолютно лысый мужик имел такие же, как у господина Мулорита, острые уши и кожу зеленоватого оттенка.
Коротышка вырвал у ошеломленного Ивана саквояж и вручил его зеленомордому:
- Бери, братец, ноги в руки и бегом в пансион госпожи Нетаки... да, в тот, что на Виноградной улице. Скажешь ей, чтобы приготовила комнату столичному гостю... чтобы по высшему разряду! Я проверю! Нет, вещи распаковывать не надо! Мы будем через пару склянок! Пошевеливайся!
Здоровяк козырнул, прижав два пальца к такой же, как у господина Мулорита, шапочке с перышком, чудом державшейся на лысой голове, и порысил в ту сторону, куда уехала почтовая карета.
А энергичный коротышка уже ухватил Ивана за рукав и потащил куда-то в проулок. Молодой человек не сопротивлялся. События развивались с такой скоростью, что он не успевал ничего сообразить, поэтому решил отдаться на волю радушного толстячка.
В конце концов, не на виселицу же его ведут, вроде как кормить... Или не кормить?
***
Пока его куда-то вели, Иван думал о том, что теперь на собственном опыте знает, что такое раздвоение личности. Его сознание раскололось на две части. Хотя, не исключено, что осколков - больше, но остальные пока никак не давали о себе знать.
Пока же две части сознания яростно спорили между собой.
Быть может, все происходящее - галлюцинации.
Тело, обряженное в театральный костюм, валяется где-то в кустах возле кремлевской стены, и весьма вероятно, что полежит оно там еще долго, пока на него не наткнутся мальчишки. Воспаление легких телу обеспечено - в сентябре к утру может и подморозить. Но еще вероятнее, что после того, как его найдут, Ивану предстоит долгое лечение в психушке.
Быть может, он действительно попал в параллельный мир, и книжки не врут.
Оптимистичная часть сознания радостно, словно новый модуль в игре, приняла предложенную реальность, заставляя Ивана с интересом осматриваться вокруг. Ничто пока не производило отталкивающего впечатления. Да и опасностей, которыми грозили "попаданцам" умники на литературных форумах, вроде бы не наблюдалось.
Городок, в котором очутился Иван, назывался Кнакк. ("Наш Кнакк - спокойное место, не то, что ваша столица", - сказал толстячок, в очередной раз описывая ужас, который испытал местный бомонд, узнав о смерти господина Суволли.)
Обычный европейский городок - чистенький, ухоженный и относительно современный. По крайней мере, средневековая грязь под ногами не хлюпала, над тротуаром нависали увитые цветами балконы, а высокие крылечки соперничали друг с другом затейливостью кованых перилец.
Поплутав по узким улочкам, Иван со спутником вышли на площадь, окруженную солидными домами, при первом взгляде на которые в памяти всплывало архаичное слово "присутствие" - то, в которое направлялись поутру чиновники из романов девятнадцатого века. Полицейское управление занимало помпезное трехэтажное здание. Фальшивые колонны по бокам широченной парадной двери, лепнина оконных карнизов, каменные вазоны под крышей, из которых до окон первого этажа свисали какие-то лианы, - все говорило о том, что полиция в этом мире - весьма важное государственное учреждение.
Кабинет начальника местного "околотка" не очень-то походил на современный офис, он больше напоминал библиотеку в помещичьей усадьбе. Никаких столов для заседаний или других унылых примет канцелярии. Высокие окна, много света и комнатных цветов, много книжных шкафов. Посредине - круглый стол, накрытый темно-зеленой скатертью, да десяток удобных стульев. В углу - диван и пара кресел возле низенького, украшенного резьбой и позолотой, овального столика. О том, что здесь изредка работают, напоминала лишь одинокая конторка у окна.
Впрочем, работа работе рознь.
Наверное, то, что происходило сейчас, тоже являлось работой. И правильно: так оно и лучше. Если ты - начальник, ты приезжего специалиста накорми-напои, обеспечь всем необходимым, а потом грузи своими проблемами.
"Хорошая политика", - мельком подумал Иван, когда Мулорит представил ему дедка лет семидесяти с армейской выправкой и усталыми серыми глазами:
- Начальник полиции города Кнакк и прилегающего удела господин Кобар Томот!
Если бы не расшитый золотом пиджак с двумя рядами переливающихся пуговиц, старичка вполне можно было бы принять за российского военного пенсионера - из тех, кто получил генеральские погоны перед самым выходом в отставку. К тому же что уши у господина Томота оказались нормальными, человеческими, а кожа не отливала никакими экзотическими оттенками.
Коротко кивнув "господину Турину", господин начальник провел гостя в "мягкий" угол своего кабинета, сам уселся в кресло. Откинувшись на спинку, наблюдал, как накрывают к обеду, и изредка вставлял реплики в болтовню Мулорита. Маленький толстячок суетился, распоряжаясь появившейся словно из воздуха парочкой девиц с подносами в руках и одновременно продолжал трещать, как сорока.
И тут вдруг заявила о себе третья часть сознания следователя. То ли сработал профессиональный рефлекс, то ли подействовала обстановка, но Ивану вдруг захотелось помочь этим милым людям, которые смотрели на него с такой надеждой.
Из всего, что было сказано до этого, Иван вычленил несколько более или менее объективных фактов.
Первый: причиной того, что в Кнакк вызвали столичного сыщика, было убийство некого господина Амадеуса Суволли. Этот Суволли оказался не кем-то, а настоящим, даже дипломированным, магом. Кроме того, он владел одной из самых больших городских усадеб и входил в местный "высший свет", то есть был по провинциальным понятиям лицом весьма значительным.
Второй: убийство это - весьма загадочное, и ресурсов местной полиции для его раскрытия может не хватить.
Третий: тонкие намеки на политику и какие-то межрасовые конфликты, о которых упоминал господин Мулорит.
Ну, а четвертым фактом было то, что пока Ивану было некуда деться.

***
Низенький столик быстро заполнился тарелками со всевозможными закусками.
Иван подозрительно принюхался, но запахи обещали привычную для человеческого организма еду. Следователь не стал думать о том, от кого отрезано поданное мясо: от свиньи или от бронтозавра. Единственный представитель местного животного мира, которого он видел, явно не относился к привычным для землян сельскохозяйственным животным. Так что - мало ли кого тут на фермах разводят? С другой стороны, говорят, что ящерицы и их родня тоже съедобны. Черепаховый суп - вообще деликатес.
Растения, к счастью, и видом, и вкусом почти не отличались от земных. На блюде красовались яблоки, груши и какие-то круглые плоды с косточкой внутри, похожие одновременно на гранат и персик.
Под одобрительные комментарии господина Мулорита Иван живо утолил первый голод. К счастью, в своих рассуждениях о достоинствах блюд заместитель начальника полицейского управления касался лишь искусства повара, а не происхождения продуктов.
Вскоре содержимое тарелок стало интересовать Ивана гораздо меньше, чем разговоры.
- Господин Томот, я, конечно, имею общую информацию, но сами понимаете, далеко не все можно сообщить в столицу, - осторожно начал разговор Иван, пытаясь подтолкнуть полицейских к рассказу "с самого начала".