Когда твоя девочка больна...

Не обижайте детей
Статья некоего У. Левингстона Ларнеда. Называлась она «Раскаяние отца». Популярность этого материала была колоссальна. В течение 15 лет «Раскаяние отца» не только перепечатывалось из одного издания в другое, но и было переведено на многие языки мира.
«Послушай, мой сын. Я произношу эти слова сейчас, когда ты спишь. Я вижу, как твоя маленькая ручка подложена под щеку, как вьющиеся белокурые волосы слиплись – твой лоб влажен (…) Знаешь, о чем я думал? Сегодня я сорвал на тебе свое дурное настроение. Я отчитал тебя утром, когда ты собирался в школу – за то, что ты только прикоснулся к лицу мокрым полотенцем, не желая умываться. Я отругал тебя за нечищеные ботинки. Я прикрикнул на тебя, когда ты уронил одежду на пол.
За завтраком ты раздражал меня: ты пролил чай, ты жадно глотал пищу, не разжевывая ее, ты положил локти на стол, ты слишком толстым слоем мазал масло на хлеб. (…) Вечером все повторилось (…)
Помнишь: ты робко вошел в библиотеку, где я читал. В твоих глазах была мольба. Я резко посмотрел на тебя поверх газеты и вновь почувствовал раздражение – ведь мне помешали. Ты остановился у двери, прикованный моим взглядом. «Чего ты хочешь?» - спросил я. Ты не ответил, а только бросился ко мне, обнял и поцеловал. Ты прижимался ко мне со всей силой и любовью, которая была в твоем маленьком теле, и которую не могло иссушить мое беспрестанное раздражение. Потом ты выбежал из библиотеки, и я услышал твои шаги, устремленные вверх по лестнице.
Газета выскользнула из моих рук, мною овладел тихий ужас. Что же со мною произошло? Я стал жертвой своей привычки – привычки распекать, поучать, придираться. Для меня стало привычным быть раздраженным, и единственная твоя в том вина – это то, что ты маленький мальчик.
Любя тебя, я не понимал, что требую слишком многого, что я меряю тебя меркой своего опыта и возраста.(…)
…Я готов прикусить язык, если с него сорвутся слова раздражения и злости. Отныне я буду твердить про себя одну фразу - как молитву, как заклинание:
«Он ведь только маленький мальчик».

Любовь.

«Жизнь постоянно даёт уроки любви,
каждый день. Только чаще всего мы
не обращаем внимания на эти уроки и
не делаем выводы. Миру приходится
повторять снова и снова один и тот же
урок, всё более настойчиво, всё более
требовательно, пока мы не разберёмся
в нём и не усвоим. Так, зачастую, мы
приходим к повтору ситуаций и
к страданиям. »
Анатолий Некрасов
«Учимся любить»
Когда-то, учась в школе, на уроках литературы я не понимала, зачем после оглавления пишут эти маленькие буковки, называемые эпиграфом! Да и позже, читая книги, пропускала их, даже не остановив на них взгляд. Теперь же понимаю, что именно в нём заключена вся мудрость и смысл того, о чём сейчас напишу. И теперь, начиная свой отчёт, я уже который раз возвращаюсь к нему…
Подойдя к третьему заданию, я уже поняла, что с любовью, вернее с самим понятием ЛЮБОВЬ у меня в голове какая-то путаница. То, что
Я - женщина, и пришла в этот мир любить мужчин, это начало проясняться и укладываться в моей «умной голове», но вот ситуация с детьми никак не укладывалась в ней, как не старалась я её туда впихнуть, какой-нибудь угол, да вылезал, выпирал и портил совершенно всё!
Как я уже говорила раньше, у меня их двое (детей конечно)… И вся моя жизнь была направлена на то, чтобы сначала они у меня вообще появились и все мужчины в моей жизни практически были для меня средством для достижения этой самой большой мечты моей жизни. И вот появились в моей жизни два замечательных детёныша, вот я тогда и давай их любить! Любила, любила, да и залюбила до астмы обоих, при этом, совершенно не обращая внимания на то, что муж давно не видит во мне женщину, нет, я не слепая, я видела это и даже обижалась на него, но важнее всего мне было «любить» детей, а еще важнее тонуть в их любви.
Гром грянул не сразу, сначала я слышала далёкие отголоски, которые предупреждали о беде, но я была глуха… Проблемы со здоровьем у детей начались практически сразу, но будучи дочерью медицинского работника, я свято верила в медицину, но когда настало время идти в школу … тут то всё и началось!!! Не буду подробно описывать предысторию, но скажу, что с каждым днём становилось тяжелее и тяжелее.



На сегодня у меня ситуация сложилась такая. Что в третьем классе у детей совершенно нет никакого интереса к учёбе. Домашнее задание вообще не делают, если над ними не стоять, а если стоять, то делают один предмет часов 5-6. Спросите меня: « Как это вообще возможно?» – не знаю! Сама удивляюсь…
И вот прочла я задание про любовь, отложила его, положила перед собой книжечки и приготовилась читать, но жизнь открыла передо мной свою книгу. Прихожу я с работы в предвкушении почитать, а там – уроки даже не начали делать, на кухне просто свинарник, вещи по комнатам разбросаны, в дневниках двоек не сосчитать! И… началось!
Что? Страдания и мука, крик, слёзы и смех… . Только не я смеялась, а они… Я плачу, а они смеются глядя на меня! Дальше просто как в сказке…
И молвила я тогда слова крамольные:
- Уйду я от вас, раз не уважаете меня, не слышите, значит, не нужна я вам!
- Нет, - говорят,- Нужна!
- Зачем? – не сдаюсь я в надежде услышать про любовь, но…
- Помогать нам уроки! – слышу в ответ.
- Нет, - говорю, - чтобы помогать уроки делать можно учителя нанять!
- Готовить! – не сдаются они.
- Готовить, можно нанять повара!
- Стирать убирать!...
А мне всё страшнее и страшнее становится, как в дурном сне, только проснуться нельзя.
Долго еще они думали, зачем мама нужна и наконец, Даша робко так говорит:
- Любить!
А пока они думали, я поймала себя в ужасе на том, что тоже не сразу смогла ответить на этот вопрос! И ещё я вспомнила, что в последнее время моё общение с детьми ограничивается короткими указаниями (делай уроки, садись читать, идите есть, ложитесь спать…) Плохо стало мне от осознания всего этого. Схватила я тогда пальто, сапоги натянула и ушла, ушла из дома, не зная, что буду делать дальше! Ключи у меня есть от квартиры подруги моей, пришла я к ней села в кресло и рыдала, нет, не рыдала, а выла часа 3…
И вдруг, я поняла что произошло! В какой-то момент я подменила любовь к детям заботой, а если быть честнее – служением. Я увидела, что сама не заметила как, но мне вдруг стало важнее всего, чтобы они были накормлены, чисто одеты, чтобы уроки были сделаны, чтобы вокруг них была чистота и порядок.
А где же ЛЮБОВЬ? Я не могла вспомнить, когда мы гуляли вместе и смеялись, когда рисовали или читали вместе, когда играли вместе во что-нибудь, когда дети мне рассказывали о чем-то, что им интересно или беспокоит…





Я вдруг взглянула на всё это другими глазами! Мне стало понятным поведение детей. Зачем делать самим уроки, когда есть помощник, зачем мыть посуду, когда есть слуга (я, я, конечно я), стало понятным упорное нежелание убирать вещи на место и более того, протест и демонстрация против этого. Есть же прислуга! И радость свободы, когда я ухожу из дома, объяснима, когда прислуга все сделала, она должна уйти…
Я вдруг увидела всё это! А ведь до этого можно было не доводить! Я думала, что я так люблю безусловно, что готова все делать и для них и за них, а оказалась на берегу , выброшенной из реки, которая называется Любовь. А ведь это случилось не за один день, а постепенно, и я вдруг увидела как любят меня дети, ведь для того, чтобы я всё это увидела им пришлось перестать учиться, сыну «безобразно» (со слов учителей) вести себя на уроках, убирать за собой вещи, когда и это всё не помогло, то и разбрасывать их, накормить меня равнодушием, а точнее бездушием, чтобы встряхнуть меня, чтобы я перестала делать из них божков…
Пусть они действовали неосознанно, но они всё это сделали, чтобы я увидела себя такой! Они это сделали из любви ко мне! А я считала, что они настолько не любят меня, что всё это делают. А они просто выдавливали из меня служанку и возвращали себе маму любящую и понимающую. Я взглянула на сына впервые не как на ленивого и капризного, но любимого сыночка, а как на мужчину, мужественного, не по годам, ведь только настоящий мужчина способен ради любви на ПОСТУПОК.
Я теперь точно знаю, что мама должна ЛЮБИТЬ, а вот всё остальное, что в их силах они должны делать сами. Я пришла домой, рассказала детям всё это, на этом мы и порешили.
Не скажу, что многое изменилось сразу после этого, уроки как не делали, так и не делают, вещи частенько еще валяются где попало, посуда порой с тоской ждёт того, кто к ней притронется, но вопрос кого дети хотят видеть стал иногда волшебным образом действовать и не только на них, но и на меня… Я чаще стала задумываться о том кто я сейчас , и не вернулась ли служанка?!
Нам многое еще предстоит изменить! Еще много мне надо понять, но за этот кончик клубка я уже потянула и он начал разматываться.
Не стала специально касаться отношений с мужчинами в этом отчете (хотя и там много о чем надо поразмыслить) именно по причине того, что тема материнства в моей жизни так сильна, что вытеснила из нее все остальное. Я лишила себя счастья быть любящей и любимой женщиной, решив почему-то, что сильнее материнско-детской любви ничего нет, теперь я и дети расплачиваемся за мои заблуждения.