Сережа стоял перед отцом и заливался слезами. Полузакрытый, словно уснувший глаз мертвой курицы был направлен прямо на него. Сережа не смел смотреть в этот страшный глаз. Он отводил взгляд и плакал.
– Сынок, это ты сделал? Зачем? – спросил отец.
Сережа еще ниже опустил голову. Трудно сказать, что мальчику сейчас было страшнее: отцовские глаза или этот жуткий выпуклый зрачок дохлой птицы, остановившийся на нем.
– Что случилось? Расскажи, – мягко, но с некоторым нажимом произнес отец.
Сережа молчал.
***
День выдался жаркий. Солнце раскалило землю и воздух до предела. Горячим было все: деревья, ягоды на деревьях, пластмассовые ведра, чашка с водой, которую мальчик принес утром со двора в огород.
Сережа собирал черешню. Родители оставили его под большим развесистым деревом, где держалась тень даже в самые жаркие часы. Мальчик сидел на маленькой скамеечке и обрывал красные ягоды с длинных веток, простиравшихся до земли. Родители одно время работали рядом, но затем ушли в дальний конец огорода – так далеко, что Сережа перестал слышать их голоса. Было уже обеденное время.
Вдруг тишина нарушилась резким выкриком.
– Ты че, один?
Сережа обернулся. Поверх камышового забора торчала огненно-рыжая мальчишеская голова. Она вращалась туда-сюда, как на шарнирах.
– Нет, родители тоже здесь, – сухо ответил Сережа и нагнулся за упавшей ягодой.
– Где «здесь»? Я не вижу никого.
Рыжая голова приподнялась над забором, затем на нем появилась нога, потом туловище. Через мгновение рыжий мальчишка спрыгнул с забора вниз и, озираясь по сторонам, пошел к Сереже.
Это был Леша с соседнего двора, редкий хулиган и забияка. Сережа не любил его и боялся, но в то же время тянулся к нему как к признанному дворовому лидеру – тем более что Леша был на два года старше девятилетнего Сережи. Родители запрещали Сереже общаться с Лешей, и Леша знал об этом.
– Работаешь? – спросил Леша и, не дожидаясь ответа, стал набивать рот черешней, обрывая ягоды целыми пригоршнями.
– Да… Но уже ухожу, – робко проговорил Сережа.
– Подожди, пообщаемся. Что нового?
– Да… ничего.
– Ничего? Скучно живешь. А мы на лимане черепаху поймали. Во-о-от такая! Я забрал себе, она у меня будет в корыте жить.
– Ух ты-ы! А посмотреть можно будет?
– Конечно! Мы ведь друзья. Ты же мне друг?
– Друг.
– Ну вот. И я тебе тоже.
Леша сорвал сразу с десяток ягод и засунул себе в рот.
В зарослях бурьяна раздался шорох. Из куста крапивы вылезла курица. Удивительного тут ничего не было: куры и петухи с Сережиного двора днем ходили по всему огороду. На ночь их загоняли в сарай.
Леша заулюлюкал, схватил сухой комок земли и бросил в курицу. Он почти не целился – очевидно, просто хотел покуражиться. Земляной камень угодил птице прямо в голову. Она упала, потом поднялась, потом вновь упала, проползла несколько сантиметров – и замерла.
Сережа охнул. Леша тоже, казалось, несколько оторопел от своего случайного попадания. Мальчики подбежали к курице. Птица лежала на боку не шевелясь. Ее мутные глаза были полузакрыты.
Сережа захныкал. Убитая точно принадлежала к курам его двора. За нее теперь нужно будет давать ответ родителям. Что им сказать? Они ведь даже не разрешали Леше заходить в их огород…
Леша тоже постоял некоторое время в раздумье. Затем воровато огляделся:
– Так, Серый, спокойно. Будем ее хоронить. Есть лопата?
– Не-е-е-ет.
– Я видел старую лопату, которой в заборе дырку от котов закрыли. Сейчас принесу.
Леша убежал и через две минуты вернулся с ржавой дырявой лопатой.
– Давай, я буду копать, а ты помогай палкой и руками. Выкопаем ей могилу – и никто не узнает.
Сережа стоял в нерешительности. Ему было страшно.
– А может, просто сказать родителям?
– Да ты что?! Хочешь от отца получить? Так еще и меня заложишь. Ты ж, надеюсь, меня не сдашь, если чего? Я ж твой друг. Друзей не сдают, понял? Не сдашь?
– Не сдам.
– Молодец. Ну, давай быстрее копать, пока твои предки не пришли.
Сережа подчинился. Мальчики начали рыть горячую землю. Работали молча. Оба пыхтели, спешили. Вскоре неподалеку от дерева образовалась небольшая яма, достаточная, как им казалось, для мертвой курицы.
Сообщники стояли над углублением, потные, с грязными руками. Несколько минут ушло на то, чтобы отдышаться.
– Бери ее и тащи в яму – сказал Леша.
– Я? – ужаснулся Сережа.
– А кто? Я лопату принес и все придумал. Сделай хоть что-то.
Сережу мутило, у него кружилась голова. Он подошел к убитой птице, с отвращением взял ее за когтистую лапу и понес к могиле. Оказалось, жирная курица не помещалась в углубление. Пришлось вновь вытаскивать ее, расширять и углублять яму.
Наконец птицу засыпали землей. Потом друзья несколько минут потоптались по могиле, трамбуя поверхность. Леше пришла мысль накидать сверху черешневых веток и набросать косточек от съеденных ягод – чтобы место захоронения ничем не выделялось.
– Проклятая курица. И чего она здесь лазила? – сказал Леша, когда они закончили.
Он сбегал и отнес лопату на место. Мальчики постояли над могилой. Леша отпустил несколько скабрезных шуток насчет курицы, Сережа криво улыбнулся в ответ.
– Ладно, мне черепаху пора кормить. Ты смотри, никому ничего. Понял?
– Понял.
– И не заморачивайся ты. Это просто курица. Предки даже и не заметят. У вас кур много.
Леша перепрыгнул через забор и исчез. Сережа собрал свои ведра и поплелся во двор обедать. Он чувствовал себя плохо, у него кружилась голова и подкашивались ноги.
За обедом он не мог смотреть в лицо родителям и сидел красный как мак. На расспросы отца и матери, что с ним случилось, искусственно улыбался и говорил, что перегрелся и устал.
Любимую еду есть не хотелось. Не радовало ничего из того, что радовало обычно: котята во дворе, привычные игрушки, интересная книга с красивыми картинками, поездка с папой на лиман и купание. Сейчас для Сережи всё стало невыносимым – он просто не знал, куда себя деть…
Вечером какая-то случайная собака разрыла могилу и вытащила из нее курицу. Отец наткнулся на следы преступления после ужина, когда ходил поливать молодые деревья.
***
Сережа стоял перед отцом и заливался слезами. Полузакрытый, словно уснувший глаз мертвой курицы был направлен прямо на него. Сережа не смел смотреть в этот страшный глаз.
Он отводил взгляд и плакал.
– Сынок, это ты сделал? Зачем? – спросил отец.
Сережа молчал, но лицо его кривилось, по щекам текли слезы, плечи вздрагивали от рыданий.
– Сереж, запомни на всю жизнь. У тебя есть только два человека на земле, которые всегда простят тебе все, – это родители. Но им нужно доверять. Ты же мне друг?
– Друг.
– И я тебе друг. Ну, расскажи, что случилось.
– Пап… Это сделал человек, который… ну, в общем, он тоже мой друг. И он попросил его не выдавать.
– Твой друг… Это Леша?
– Ну… да.
– Сынок, Леша не друг тебе.
– Почему?
– Потому что он пришел ко мне и сказал, что курицу убил ты.
***
Тогда мне было 9 лет. Сейчас 37. И первый урок о том, что является, а что не является настоящей дружбой, я получил именно тогда.
Настоящая дружба не предает. И когда сегодня меня предают порой мои друзья, передо мной возникает та самая мертвая курица как некий символ предательства.
Ведь когда предаешь – что-то умирает в тебе. И для кого-то навсегда умираешь ты.
Сережа стоял перед отцом и заливался слезами. Полузакрытый, словно уснувший глаз мертвой курицы был направлен прямо на него. Сережа не смел смотреть в этот страшный глаз. Он отводил взгляд и плакал.
