ЙОСЯ И ЕГО ДЕТИ...

В свои 76 лет гинеколог Йосиф Зильберман нагло наслаждается жизнью. Он воплощение той самой Одессы, необыкновенной, остроумной, дерзкой и талантливой.

Он был нежеланным ребёнком. И вообще не должен был появиться на свет. Ну, или прожить не больше года. Мама работала детским врачом, к коллегам на медосмотры не ходила принципиально до тех пор, пока живот не увеличился в несколько раз.

В поликлинике ей намекнули на злокачественную опухоль и отправили на операцию. Тогдашнее светило гинекологии профессор Агоронов решил перед операцией осмотреть пациентку.

И выдал: «Валите домой. Вашей «фибромиоме» месяцев 5, если не больше». Мама рухнула в обморок, а когда пришла в себя, рассказала об этом папе. Скандал случился прямо в больнице.

Папа заявил: «Это не мой ребёнок! Мы 12 лет не предохраняемся, и ничего не было. Мне не надо — тебе тоже!».
Дома доложили бабушке, которая, как и положено религиозной еврейской женщине, открыла рот на сына и невестку.

- С ума сошли - в 5 месяцев аборт делать? Я вам сделаю! Что значит не твой? Значит, теперь будет мой!
Так появился на свет Йосиф Зильберман. В 1941 году. Вот уж действительно не вовремя.

***
"Что Вас беспокоит? Яичник? Беспокоить могут боли, кровотечения, отсутствие денег, отсутствие любовника, а яичник беспокоить не может!"

В паузах между осмотрами и назначениями он отпивает заварку из фарфоровой чашки и затягивается сигаретой прямо в кабинете. Ему можно всё, несмотря на возраст и крики завотделением.

Зильберман - живая легенда гинекологии, спасшая от бесплодия сотни женщин задолго до появления ЭКО.
- Беременная, что принимали?

- Из таблеток?
- Нет, из алкоголя!
Он принимает нон-стоп по 8 часов в день, не считая выездов на роды. Ещё человек 20 с журналами, едой и водой томятся под дверями.

В ожидании можно провести часов 5. Несмотря на брутальность и ругань, Йосиф Семёнович необыкновенно корректен во всём, что касается осмотра.

"Что страшно? Что значит кесарево? Ты видела свою *опу? Ты же машина для родов! Какое кесарево с такими бёдрами? Иди отсюда! И молиться! Молиться Богу каждый день!"

Его родителей забрали на фронт. А детей и бабушку эвакуировали в Чимкент. Бабушка снова спасла Йосю - уже от голодной смерти.

Кроме идиша, она знала 5 языков, поэтому их перевезли в Омск и выделили землянку возле авиационного завода. Бабушка переводила документы и получала пайку хлеба, которую делила между внуками.

"Вот смотрите все на эту женщину. Это приличная женщина! Она хорошо рожала и слушала доктора. Ползи на кресло. Пиши!

С 49-го дня после родов можно купаться в море, принимать ванну, жить половой жизнью, прыгать, летать, скакать. Покажи фотографию ребёнка. По-моему, отлично получилось. Через пару лет можем повторить."

Йосю исключили из школы за хулиганство вместе с внуком профессора. Жаркий май, последние школьные дни и годовые контрольные.

Вместе с корешем они выскочили во двор и заметили ключи в школьной двери. Пацаны заперли школу со всеми детьми и учителями, и ушли на пляж.

Правда, не знали, что пожарный выход был заколочен, и директору, пришлось вызывать пожарных и милицию.
- Вечером нас схватили прямо на пляже, - смеётся он.

- А наутро уже исключили. Но спас дедушка-профессор. Конфликт замяли, и нас восстановили.
Ещё бы, хулиган Йося выигрывал все олимпиады по химии и физике.

"Так, бери листик, пиши: шевеление плюс, сердцебиение плюс. Чего не я пишу? А чья карточка - твоя или моя? Тем более женщины моим почерком недовольны - не могут разобрать. Спасибо, что не спёрла ручку."

Он был единственным студентом-евреем на потоке в мединституте. На вручении дипломов ректор, отмечающий каждого студента рукопожатием и напутствием, не подал руки Зильберману с красным дипломом.

Но отличник, воспитанный бабушкой и улицей, не растерялся - Йося вышел на край сцены и вскинул над головой сжатые в замок руки, как боксёр-победитель, - зал хохотал и аплодировал.

По распределению Йосиф Семёнович попал в один из ближайших к Одессе райцентров.

- Когда я пришёл в тот роддом, у меня было сразу две женщины. Одной - сто, второй - 90, но через полгода начался аншлаг. Я был, наверное, самым богатым молодым специалистом.

Прикинь, полторы ставки в роддоме, полставки в консультации, 7 дежурств на скорой и ещё успевал в рыбтехникуме читать гражданскую оборону!
Аншлаг был обоснованным.

Ещё в институте он пошёл подрабатывать акушером в «еврейский» роддом на Разумовской. Там были старые акушерки, которые до войны жили в Румынии и учились на курсах повитух в Париже. Они и стали его первыми учителями.

Также Зильберман познакомился с главным районным гинекологом Виталием Анисимовым, светилом в области лечения бесплодия и невынашиваемости, который чуть ли не силой заставил перспективного молодого врача обучаться этой специализации.

- В свои 25 я был очень уважаемым человеком. Звонит ночью продавщица и кричит: "Доктор! Нам завезли бюстгальтеры! Импортные!

Есть даже чёрные и розовые! Вам какой размер?". А я знаю? Сиськи есть сиськи. Позвонил жене - она обрадовалась. Так и размер заодно узнал. Однажды счастливый папаша привёз полфуры арбузов…

Он не помнит, сколько принял младенцев, зато помнит ход родов, имена и фамилии каждой пациентки.
"Леночка, помню ли я тебя? (Леночка приехала в роддом на 12-сантиметровых шпильках с ценником на подошве, потому что воды отошли прямо посреди магазина.)

Ну конечно, только такая пришмаленная может рожать в шабат, да ещё и в ливень! Мужу скажете - на шесть дней доступ к телу запрещён!"

К нему приезжали и приезжают на лечение не только со всего бывшего СССР, но и из-за границы. Его маленькая гордость - женщины, благополучно выносившие и родившие после 5 замерших беременностей, или малыш, появившийся после 20 лет бесплодия. Он врач от Бога, и все его пациентки восхищаются талантом и призванием.

В 70-тые была большая смертность и детская, и рожениц. Йосиф Семёнович помнит женщину со зловещей фамилией Умрихина - Зильберман показывает руками полтора метра ростом на полтора шириной.
- Раскрытие полное, а родить не может. Я чуть сам не родил! Ребёнок оказался больше 5 кг. Но мы смогли! И тут у неё началось кровотечение. Это сейчас его можно легко остановить, а тогда, при таком крупном ребёнке. Мы за ночь чуть не поседели все. Спасли, вытащили. Приехал начмед: а почему не кесарили? Я говорю: судя по лицам родителей, там и так явно не Карл Маркс, и головка уже в таз вошла, я бы инвалида вытащил в лучшем случае. Ну, обошлось - все живы, а победителей не судят.

"Шо Вы меня благодарите за беременность, как будто это я Вам заделал ребёнка. Бога благодарите!"

Он не раз отказывался от мест в клиниках Израиля, Германии, Франции и США.
- На фига? Что, в Одессе перестали рожать?

Он веселит, вселяет надежду и в свои 76 нагло наслаждается жизнью и в родзале, и в модном баре с коктейлем, и на джазовом концерте, и в синагоге.

Маленького роста, с кудрявыми волосами, выдающимся носом и гигантской звездой Давида на шее он кричит по дороге домой кому-то в телефон:

- Да, если всё в мире будет нормально, то завтра с 10:00 я в консультации. Ша, не реви! Кто сказал, что ты бесплодная? Кто-кто? Господь Бог? Нет? А кто? А-а-а, профессор. Накакай ему на голову. Приходи завтра.

© Copyright: Юлия Верба