Наверное, нет более пагубного и грустного, чем мысль, что напрасно прожил свою жизнь. Ничего не достиг, пожил как-нибудь да и другим пользы не принес. К сожалению, подобное осознание может прийти не в самом юном возрасте. Сидишь и думаешь, вот зачем я отложил свою жизнь на потом?
Некоторые вещи остаются непонятны нам до сих пор, но мы не собираемся никого осуждать. Наверное, мир и общество слишком быстро развиваются, чтобы пытаться делать какие-то выводы. Однако этой историей мы не можем не поделиться.
Только через 40 дней Люба осмелилась вернуться в родительский дом, чтобы перебрать там вещи. Отца нет уже несколько лет, а мама ушла вот чуть больше месяца назад. Родители жили в большом доме в довольно людном селе, но он вдруг стал темным и чужим. Люба всё это время жила у подруги, а сегодня решилась переночевать.
В опустевшем доме тем не менее осталось множество вещей. И так званая потайная комната, которая при жизни мамы выступала хранилищем, доступ в которое не имел даже отец. Что уж говорить о самой Любе. Теперь же она могла туда зайти. Вот и мамин ключ в ее руке. Непонятно, почему так дрожат пальцы.
Тихо щелкнул замок и Люба попала в святая святых их дома. Когда-то давно папа смастерил здесь надежные стеллажи, и теперь на них лежал весь семейный скарб. Внизу женщина обнаружила и два больших обитых латунью дореволюционных сундука. Что же обнаружилось на этих полках?
Любины родители страшно боялись бедности, поэтому тащили на свой склад всё, что казалось ценным. В основном это были многочисленные отрезы тканей, полотенца, постельные комплекты, какие-то нарядные по тем меркам костюмы, платья и блузы. Всё это оседало на полках и сундуках в ожидании каких-то «лучших» времен.
Когда Люба подросла и просила что-то нарядное в клуб, мать нередко отказывала, но иногда доставала из закромов что-нибудь веселенькое. Что-нибудь, что хотела бы носить и сама. Ее удивляло, что дочка так быстро выросла и это платье на нее тоже мало. Ничего, говорила, мол, выйдешь замуж, дочка твоя сносит.
Но замуж Люба не вышла. После школы родители пристроили ее на работу здесь же, в конторе, в то время как все видные женихи деревню, пусть и богатую, всё же покинули. Остался только Ванька да Санька, по словам мамы и папы, плюгавые оба. Вот так и прошло всё время. Жили скромно и будто бы про запас. Даже денег старались особенно не тратить, кормились с хозяйства своего.
Так доработала Люба в конторе до пенсии, всех женихов, какие были, родители отвадили, а когда их самих не стало, оказалась Люба в полном одиночестве. В вакууме. В комнате со стеллажами, набитыми разным скарбом. Кое-что уже успело истлеть от времени, пришло в негодность. Нашла и детское, что собирала мать для будущих внуков. Расплакалась. Откуда им теперь взяться?
Часть вещей раздала, остальное пришлось выбросить. Нашла золото в коробке из-под кофе. Искала деньги, знала, что мать где-то хранит. Совершенно случайно нашлись, когда Люба вязала половик под ноги из обрезков. Эти обрезки сматывались в клубки и вот, внутри одного из них вместо сердцевины оказались американские купюры. Распутала другие клубки. И там деньги. А ведь хотела соседке их отдать. Повезло, что не успела.
Скопили родители много, хватило на квартиру в областном центре. И вот Люба живет теперь в этой квартире. Ей шестьдесят лет — ни родителей, ни детей, ни внуков. Прошла жизнь как будто впустую. Как будто отложили ее жизнь про запас. На потом. Когда лучше будет. А будет ли оно еще, это лучшее? Вот такая история.
Очень жаль, что многие родители не замечают, как ломают жизнь своим детям