Ворона и Лисица (в пересказе моего армянского друга).
Однажды Бог послал ворон кусочка сыр... Ну, Пармезан...
И он его тихонько жрал... Один, как партизан.
Сидел себе на ветка - заместо табуретка - И жрал, и жрал, и жрал, и жрал, и жрал!
Скорей-скорей, чтоб кто-то не украл.. А мимо шёл лиса...
И колбаса - нет, сыр - почуял. И тоже сразу очен захател!
Прям даже весь вспотел! Прям даже стойка сделал, как собак. Вот так!
И говорит: «Привет, ворон! Вах!
Дай мне посмотреть со всех сторон, какой же ты красивий нынче стал,
ведь я тебе давно, два - нет! - три сутка не видал!
Какой же ты теперь неординарный! Какой лицо! Какой фигур щикарный!
И как тебе идёт твой чёрный цвет! М-м-м! Наоми Кэмпбелл, Уитни Хьюстон, нет?
Я прям совсем тебе не узнаю! Прости, что рядом долго так стою,
я просто оторвать глаза не в силах от твой лицо - какой же он красивий!
Тебе портрет надо писать, картина, и помещать всемирний паутина...
С тобою рядом даже Мона Лиза - не смотрится... А, так себе, огрызок..
С тобою рядом сам Софи Лорен, как рядом с роза - огородний хрен...
Прекрасен верх твой и прекрасен низ! И пусть с ума сойдёт от зависти Борис!
Вот этот - как его там - Моисеев! Твой задний низ - гораздо красивее!..»
Так говорит лисиц. И тихо-тихо подходит ближе - хитрий, билят, чувиха!
Ворон - молчит, но кушать перестал. И гордо смотрит вниз - как Ленин с пьедестал.
Лисиц чуть-чуть немножко отдохнул - и снова: «Эй, ворон! Уснул? Не спишь?
Я тут сказать тебе ещё хотел, пока ты в Голливуд не улетел,
что преклоняюсь пред твоим умом.
Я себя чувствую, ну, просто чмом, когда смотрю на твой високий лоб.
Ты - гений! Твоя мисль, как антилоп, несется вскачь, опережая время.
Ты самий мудрий между нами всеми!
На твой на лоб написано вот тут, что ты закончил главний институт.
И что с медалью ты закончишь академий... Я зуб даю,
что Нобелевский премий тебе вручат, ну, максимум, в субботу -
за математика контрольную работу. Я глаз даю, что умных в этом мире
всего лишь двое: ты и Пентиум 4! Спасибо, Бог, что ты позволил мне родиться
в один эпох с этот великий птица!» - так говорит лисица. И ближе,
ближе к ворон свой подвигает лыжи. Ворон - молчит. Надулся, как индюк,
аж пузо випирает из-под брюк. Такой прям важный стал, как буд-то цар.
Как генеральний птица-секретар. Лисиц же хитрий, отдохнув слегка,
включил уже такого дурака, что даже сам себе немножко удивилься.
И говорит: «О, Господи! Неужто я влюбился!!! О, мой прекрасний сон!
О, мой ворон! Ты доведешь мене до похорон! Нет без твоей любви мне жизни, детка!
Сейчас повешусь! Вот на этот ветка. Нет - отравлюсь! От этот мухомор.
О, мой ворон! Май лав! Шери! Амор! Как больно знать, что ты мене не любишь!
Что мой супруг ты никогда не будишь!
И не снесёшь мне маленький яйцо, точь - в - точь похожий на моё лицо!
Ах, плохо мне! Ах, ах! Я умираю! Инфаркт! Инсульт! Инцест! Ах, я не знаю!
Ах, сердце мой! Всё! Навсегда замри! Ну, что же ты молчишь?!
Кричи скорей ноль три!!!» И он упал - рука к груди прижатий,
как будто только что его хватил Кондратий.
Ворон - а что ворон?! Он клюв разинул, и про сыр забил - из рот его не винул.
И каркнул так, что тут же подавился... И вместе с сыр он с дерево свалился.
И прямо лису на башка. И шея повернул ему слегка. И лис скончался и ворон подох.
Однажды Бог послал ворон кусочка сыр... Ну, Пармезан... И он его тихонько жрал... Один, как партизан. Сидел себе на ветка - заместо табуретка - И жрал, и жрал, и жрал, и жрал, и жрал! Скорей-скорей, чтоб кто-то не украл.. А мимо шёл лиса... И колбаса - нет, сыр - почуял. И тоже сразу очен захател! Прям даже весь вспотел! Прям даже стойка сделал, как собак. Вот так...
Читать полностью
Наш ворон, старый друг, нашёл опять кусочек
Такой вот вкусноты, что — от души клевать!
На ель не стал взлетать (чтоб на судьбу не жать),
Вспорхнул и плавно сел на молодой дубочек…
Недолго ждать пришлось плутовки рыжеватой…
Язык Эзопа враз Крыловым подогрев
И старую, как мир, всё ту же песню спев,
Поймала на себе взгляд сверху хитроватый…
Во взгляде был ответ:
Что будет дальше – знаем!
Минует мало лет,
Как басню вновь читаем!
«Но коли так, дружок, тогда послушай новость:
Жена твоя вчера с начальником твоим
В объятиях Любви чуть не сорвалась в пропасть!..
Ей крылья подарил тогда Амур свои!..»
Вот тут наш ворон: «КАР-Р-Р!»
И… хоть кричи «ПОЖАР!» —
Вся вкуснота отправилась
Лисице хитрой в дар!
Мораль (не столь печальную)
Не написать не мог:
Не каркай на начальника,
Пока во рту — кусок!
Все на выборы!
Владимир Шебзухов
«Вороне где-то бог послал кусочек сыру…»
Эзоп и Лафонтен давно известны миру.
И дедушка Крылов смог преподать своё…
Спустя столетья, вновь, всё тоже мы поём.
Уж к ворону спешит, дань отдавая предкам,
Плутовка, коль пленит, сыр на еловой ветке…
«Хотел бы ты, чтоб выборы
Мы провели в лесу?»
«Нет, пробежать ей мимо бы! —
Подумал про лису —
Должна уж понимать она,
Коль встречи стали редки!»
Как у лисы, у ворона,
Свои имелись предки.
«У нас же демократия! –
Опять лиса глаголет —
Она лесному братию
Всё высказать позволит!»
Никак не избежать судьбы.
Не умолкает глас –
«Чтоб выборы, хотелось бы,
Прошли в лесу у нас?»
Подумал ворон «Басня – миф!
Коль здесь я промолчу,
То не простит мне коллектив!»
Прокаркал – «Да, хочу!»
Лишь, пожалев о сыре, чуть,
Стал ворон рассуждать:
«Кабы прокаркал "Не хочу!",
Всё сыра не видать!»
Старая, старая сказка
Владимир Шебзухов
Ворона набожной была,
Посты со строгостью блюла.
В час разговения, нашла
Вновь сыр, и волю дав крылам
Вспорхнула, дабы вкусно съесть.
Едва на ель сумев присесть,
Как вдруг… (Читатель догадался)
Под елью глас лисы раздался:
«Ты думаешь, наверняка;
Я буду у тебя просить,
Дабы смогла ты клюв раскрыть…
Что не удастся мне никак --
Ни так, ни сяк уговорить!
Отнюдь…
Я к вере, наконец, пришла!
Прозреть -- не дале, как вчера,
Со мной такое приключилось…
Покаяться пришла пора!»
Глаза вороны заискрились…
Прокаркала – «Аминь, сестра!»(?)
Сюжет, с вороною и сыром,
Останется неповторимым.
Но хочется нам в басне сей,
Поверить в искренность... друзей!
Уж сколько раз твердили миру
Владимир Шебзухов
«Я виновата пред тобой! --
Призналась вдруг лиса
Знакомой птице над главой.
(Сей басни нет конца)
Сидела снова на суку,
Держа во клюве сыр.
-- Я спать спокойно не могу,
Весь сказ мой ложью был.
Не так ты вовсе хороша,
Я солгала тебе.
Не стоят перья и гроша.
И шейка, так себе…»
Ворона здесь удивлена,
Аж в клюве сыр дрожал.
«Так значит солгала она!
Напрасен был мой «КАРРР»
«Про голос твой -- плутовки глас --
Прошу меня простить,
Но, что-то шепчет мне сейчас,
Не стоит говорить!»
Глаза вороньи в зареве!
«Да нет уж, договаривай!»
Как тут ворону не понять.
А далее ясна картина...
Ведь сколько раз твердили миру,
Подумай, прежде, чем сказать!
Ворона альпинистка на дереве сидела.
Во клюве сыр держала и съесть уже хотела,
Как вдруг, нет, не лиса, пожаловал к ней заяц.
Ему, как и лисе в рот не положишь палец.
Своя хитринка в нём.
О ней мы пропоём.
Но в басне, как ни жаль,
Отсутствует мораль.
«Твой модненький рюкзак,
Ох, вызывает зависть!
Но не пойму никак,
То ль правда, то ль зазналась?!
Ведь, слышишь каждый раз
Один и тот же глас.
На все лесные рты
Платочки не набросишь --
Не альпинистка ты!
Рюкзак для понта носишь!
Ждать больше не могу.
К понтам и впрямь ты склонна?»
«Да гонят все пургу!» --
Прокаркала ворона.
Сыр падающий вниз,
Не сменит вкус морковки.
Увидев, заяц скис.
Завис сыр… на страховке.
Ворон и его начальник
Владимир Шебзухов
читает автор
(видео)
<iframe width="640" height="360" src="https://www.youtube.com/embed/ET3NP6qOt_U" frameborder="0" allow="autoplay; encrypted-media" allowfullscreen></iframe>
Наш ворон, старый друг, нашёл опять кусочек
Такой вот вкусноты, что — от души клевать!
На ель не стал взлетать (чтоб на судьбу не жать),
Вспорхнул и плавно сел на молодой дубочек…
Недолго ждать пришлось плутовки рыжеватой…
Язык Эзопа враз Крыловым подогрев
И старую, как мир, всё ту же песню спев,
Поймала на себе взгляд сверху хитроватый…
Во взгляде был ответ:
Что будет дальше – знаем!
Минует мало лет,
Как басню вновь читаем!
«Но коли так, дружок, тогда послушай новость:
Жена твоя вчера с начальником твоим
В объятиях Любви чуть не сорвалась в пропасть!..
Ей крылья подарил тогда Амур свои!..»
Вот тут наш ворон: «КАР-Р-Р!»
И… хоть кричи «ПОЖАР!» —
Вся вкуснота отправилась
Лисице хитрой в дар!
Мораль (не столь печальную)
Не написать не мог:
Не каркай на начальника,
Пока во рту — кусок!
Все на выборы!
Владимир Шебзухов
«Вороне где-то бог послал кусочек сыру…»
Эзоп и Лафонтен давно известны миру.
И дедушка Крылов смог преподать своё…
Спустя столетья, вновь, всё тоже мы поём.
Уж к ворону спешит, дань отдавая предкам,
Плутовка, коль пленит, сыр на еловой ветке…
«Хотел бы ты, чтоб выборы
Мы провели в лесу?»
«Нет, пробежать ей мимо бы! —
Подумал про лису —
Должна уж понимать она,
Коль встречи стали редки!»
Как у лисы, у ворона,
Свои имелись предки.
«У нас же демократия! –
Опять лиса глаголет —
Она лесному братию
Всё высказать позволит!»
Никак не избежать судьбы.
Не умолкает глас –
«Чтоб выборы, хотелось бы,
Прошли в лесу у нас?»
Подумал ворон «Басня – миф!
Коль здесь я промолчу,
То не простит мне коллектив!»
Прокаркал – «Да, хочу!»
Лишь, пожалев о сыре, чуть,
Стал ворон рассуждать:
«Кабы прокаркал "Не хочу!",
Всё сыра не видать!»
Старая, старая сказка
Владимир Шебзухов
Ворона набожной была,
Посты со строгостью блюла.
В час разговения, нашла
Вновь сыр, и волю дав крылам
Вспорхнула, дабы вкусно съесть.
Едва на ель сумев присесть,
Как вдруг… (Читатель догадался)
Под елью глас лисы раздался:
«Ты думаешь, наверняка;
Я буду у тебя просить,
Дабы смогла ты клюв раскрыть…
Что не удастся мне никак --
Ни так, ни сяк уговорить!
Отнюдь…
Я к вере, наконец, пришла!
Прозреть -- не дале, как вчера,
Со мной такое приключилось…
Покаяться пришла пора!»
Глаза вороны заискрились…
Прокаркала – «Аминь, сестра!»(?)
Сюжет, с вороною и сыром,
Останется неповторимым.
Но хочется нам в басне сей,
Поверить в искренность... друзей!
Уж сколько раз твердили миру
Владимир Шебзухов
«Я виновата пред тобой! --
Призналась вдруг лиса
Знакомой птице над главой.
(Сей басни нет конца)
Сидела снова на суку,
Держа во клюве сыр.
-- Я спать спокойно не могу,
Весь сказ мой ложью был.
Не так ты вовсе хороша,
Я солгала тебе.
Не стоят перья и гроша.
И шейка, так себе…»
Ворона здесь удивлена,
Аж в клюве сыр дрожал.
«Так значит солгала она!
Напрасен был мой «КАРРР»
«Про голос твой -- плутовки глас --
Прошу меня простить,
Но, что-то шепчет мне сейчас,
Не стоит говорить!»
Глаза вороньи в зареве!
«Да нет уж, договаривай!»
Как тут ворону не понять.
А далее ясна картина...
Ведь сколько раз твердили миру,
Подумай, прежде, чем сказать!
Владимир Шебзухов
Владимир Шебзухов
Ворона альпинистка на дереве сидела.
Во клюве сыр держала и съесть уже хотела,
Как вдруг, нет, не лиса, пожаловал к ней заяц.
Ему, как и лисе в рот не положишь палец.
Своя хитринка в нём.
О ней мы пропоём.
Но в басне, как ни жаль,
Отсутствует мораль.
«Твой модненький рюкзак,
Ох, вызывает зависть!
Но не пойму никак,
То ль правда, то ль зазналась?!
Ведь, слышишь каждый раз
Один и тот же глас.
На все лесные рты
Платочки не набросишь --
Не альпинистка ты!
Рюкзак для понта носишь!
Ждать больше не могу.
К понтам и впрямь ты склонна?»
«Да гонят все пургу!» --
Прокаркала ворона.
Сыр падающий вниз,
Не сменит вкус морковки.
Увидев, заяц скис.
Завис сыр… на страховке.