Наваждение (вне конкурса)

- Я не люблю тебя, - произнесла она, глядя сквозь лобовое стекло ровно едущей машины, на мокрую от таящего снега, дорогу.

- Что? – не расслышав из-за доносившихся из магнитолы звуков радио, ответил ей мужчина, уверенно ведущий автомобиль.

- Я не люблю тебя, - повторила она, на этот раз, глядя прямо ему в глаза, с той спокойной уверенностью, с которой обычно отвечают на вопрос о возрасте.

Он смотрел на дорогу, но даже так было видно, что до него дошел весь смысл сказанного ею. Холодная решительность окутала салон автомобиля и проникла под одежду людей.

- Холодно, - поежившись, снова произнесла она. Ее слова словно провалились в бездну и эхом отозвались с самого дна.

- Да.

Дома, выгрузив в холодильник из пакетов продукты, только что выбираемые вместе в магазине он, наконец, рассеял тяжелую тишину.

- Я уйду.

Несколько свитеров, рубашки, брюки, все, что поместилось в небольшую дорожную сумку, он упаковал, и поставил около дверей.

- Завтра ты будешь дома? – задал он первый вопрос за те два часа, что собирал вещи.

- Меня не будет с пяти вечера до восьми. Тебе будет удобнее вернуться за оставшимися вещами, если меня не будет, - сказала она тоном не требующим ответа.

- Ну, тогда пока, - закрывая за собой дверь своими ключами, в тон ей ответил мужчина.

Звук проворачивающегося в замке ключа, несколько шагов до двери подъезда, хлопок двери и тишина… Неожиданная тишина навалилась сразу всем весом. Словно не выдержав этого груза, женщина медленно сползла по стене на пол.

- Кыс – кыс, - позвала она.

Сверкая глазами, из темноты показалась кошка, потерлась мордой о ноги, забралась на колени и, свернувшись клубком замурчала.

Так прошло два часа. Пошевелив пальцами ног, женщина поднялась с пола, аккуратно спустив с колен животное. Прошлепав на кухню босыми ногами, она поставила чайник, достала заварку и ушла в комнату. Включив телевизор, не останавливаясь ни на одном канале, женщина начала щелкать пультом.

Из забытья ее вырвал громкий свист чайника.

Чашка, чай, тарелка с печеньем, телевизор… так прошел вечер.

На работу она встала раньше обычного. Вместо привычного утреннего поцелуя мужчины она получила громкое урчание кошки, устроившейся у нее на животе.

- Кыс – кыс, - негромко позвала она животное. Кошка, вытянув передние лапы, впилась когтями в нежную кожу женщины.

Резкая боль вывела ее из сонного состояния безмятежности.

Как ни странно рабочий день пролетел незаметно. Ни мыслей о вчерашнем уходе, ни сожаления о сказанном не посещали ее голову. В обед чашка кофе с закадычной подругой, после работы - магазин. Мысль о том, что домой нужно прийти не раньше восьми часов вновь вывела ее из чувства равновесия.

- Мама, вы дома, - спросила она телефонную трубку, - я забегу к вам на ужин, давно уже твоих вкусностей не ела.

- А ты чего без своего? – задала резонной вопрос мать, когда женщина вошла в распахнутую дверь родительской квартиры.

- На работе застрял, - абсолютно не задумываясь, соврала она матери.

Проторчав у родителей до 10 вечера, она собралась домой.

- А он разве тебя не заберет, поздно уже и на улице темно? – вновь поинтересовалась мама.

- Да я на такси доеду, не переживай, - поцеловав в щеку мать, ответила она.

Открыв дверь своей квартиры ключом, она распахнула дверь. Навстречу ей, словно снежная лавина, хлынул поток холодного воздуха. Воздуха, в котором не было ни тепла, ни запаха мужчины. Щелкнув выключателем, она осмотрела свои (теперь на все сто процентов) владения в свете электрической лампы, уныло смотрящей на нее сверху.

Посреди комнаты сидела кошка, облизывая лапу и умывая ею свою морду, и тщательно чистя за ухом. Прямо в сапогах, оставляя на полу мутные лужи тающего на подошвах снега, она прошла на кухню. Со стола исчезла кружка, когда-то подаренная ею мужчине. Сев на уголок табурета, она молча прочертила по столу пальцем дорожку.

- Кыс – кыс, - кошка не спешила на зов, и женщина вернулась в коридор прихожей, чтобы снять с себя верхнюю одежду.

В комнате как будто стало намного просторнее. Исчез компьютер, диски, инструменты, в шкафу висел ряд пустых плечиков и только на тумбочке, словно издеваясь над тишиной пустой квартиры, улыбались двое счастливых людей, смотря на женщину из керамической рамки.

Первая слеза стала неожиданностью для женщины. Набухнув в самом уголке ее глаза, она юрко скользнула вниз по щеке и упала на пол. Следующая уже стала обдуманной и ожидаемой. Словно договорившись, с обоих ее глаз ручьями потекла соленая влага. Ни всхлипов, ни рыданий не было. В горле стоял плотный ком, который не хотел проходить. Не хотелось ни спать, ни есть, ни смотреть телевизор. Она слушала тишину квартиры, пропитываясь ею насквозь.

Утро наступило так же внезапно как сон.

Похожие как братья близнецы дни потянулись длинной чередой. Утро, работа, дом, сон и снова тот же круг. Утопая в делах, которые она искала для себя, чтобы провести день быстрее, женщина существовала. Словно договорившись, ни она мужчине, ни он ей не звонили.

Нестерпимая жажда жизни окутала ее, когда она встретила на улице двух целующихся подростков. Словно рыба, выброшенная на берег, она забилась в этом весеннем холодном воздухе, пытаясь набрать номер его телефона. Но за слезами, залившими все ее лицо, она не видела даже дисплея своего мобильного.

- Что с тобой? – до боли знакомый голос, вырвал ее из страшной глубокой бездны и поволок наверх, к лучам теплого утреннего солнца.

Не понимая происходящего, словно слепой котенок, она пальцами исследовала свое мокрое от слез лицо.

- Кажется, мне приснился кошмар, - произнесла она в крепкое мужское плечо. Руки мужчины нежно гладили ее по спине, убаюкивая и наполняя сердце радостью.

- Я люблю тебя. Очень, - тихо сказала она в самое ухо мужчины.

- И я тебя, - в тон ей ответил он.