Женское тело: размер имеет значение

“Мужики не собаки – на кости не бросаются!” – поучала бабушка внучку, уплетавшую за обе щеки тарелку наваристых щей. Девушка продолжала стучать ложкой по дну посуды и с грустью в глазах любоваться очередным сезоном “Топ-модель по-американски”.

“И что они в них находят? Кожа да кости!” – бабуля возобновила диалог в одном лице на тему женской красоты, перевела взгляд на пожелтевшую фотографию на холодильнике и погрузилась в собственные воспоминания.

Лёка (именно так звали краснощекую “внучку”) молча приговорила тарелку супа и, так же не вымолвив ни слова, ушла в сторону собственной комнаты.

Ее жилплощадь была ярким примером быта начала 90-х: красная доска на полу, “хранитель всего бабушкиного хрусталя” – сервант – слева от комнатной двери и темно-красный ковер над раскладным диваном. В разных концах этого гигантского выцветшего гобелена висели плакаты с Сережей Лазаревым и фотографии Меган Фокс вперемешку с газетными вырезками самых модных диет. Весь этот “иконостас” венчал черно-белый портрет Леокадии Мироновой.

Когда-то Миронова блистала на подиуме Дома моделей Москвы, а потом и на подиумах всего мира. Отец Лёки был безответно влюблен в советскую “Одри Хэпберн”, поэтому ни мама, ни бабушка не сопротивлялись тому, что однажды в Лёкином свидетельстве о рождении появилось многозначительное “Шишина Леокадия Васильевна”.

Вытянув из-под дивана весы, девушка молча взошла на них. Именно “взошла”, как заходят на эшафот виновные в совершении тяжкого преступления. Причем с таким же выражением раскаяния Лека посмотрела на злосчастные цифры “71,5”. “Опять”, – томно протянула Лёка. Кажется, в этот момент на нее укоризненно смотрели все “жители” ковра на стене и особенно осуждающе любимчик Лазарев. Он как будто бы говорил ей: “Лёка-Лёка! Что же ты с собой делаешь? Хватит жрать!”. Причем “жрать” звучало обиднее, наверное, поэтому Лёка приписала это слово устам плакатного красавца.

Тишину в квартире разорвал телефонный звонок. Лёка, шаркая тапками по паркетному полу коридора, проследовала в сторону трубки.

– Алло!

– Здравствуйте, а Риту можно? – грубый мужской голос вырвал Лёку из размышлений о своем весе.

– Послушайте! Нет здесь никакой Риты! Сколько можно звонить! Вы уже заколебали! Нет здесь ни Риты, ни Аллы, ни Семена! Они все женились и уехали!

– Извините, а вас как зовут? – вопрос из трубки поставил Лёку в тупик.

– Лёка… Леокадия. Да и какое, собственно, это имеет значение?

– В принципе, ни-ка-ко-го! Просто вы почему-то решили сорваться на меня. А ведь вы даже не знаете ни кто я, ни как меня зовут, ни зачем я вам звоню.

– Да мне это и не интересно вовсе! – Лёка слегка убавила тон. “Хм, а у него приятный голос” – пронеслось в ее голове.

– А вот мне интересно: кто вы, чем занимаетесь, что любите, чем вас можно удивить или разозлить… Хотя с этим мы, пожалуй, уже разобрались, – телефонный незнакомец продолжал успокаивать девушку.

И почему-то Лёке так захотелось именно ему рассказать все, что накопилось за десять лет в ее голове: о родителях, о бабушкиной квартире, о вечных лишних килограммах, о том, что уже давно не хочется смотреть на себя в зеркало. О том, что ей уже 27, а замуж никто не зовет, причем даже в радиусе 20 метров нет ни одного кавалера, и вряд ли появится…

Монолог продолжался бы еще очень долго, если бы из кухни не раздалось протяжное бабушкино “Кто там?”.

– Всё, мне надо идти! – Лёка будто испугалась сама себя и своих откровений и чуть было не бросила трубку.

Мужской голос настойчиво продолжал:

– Есть такие девушки, которые в солнечную погоду под определенным углом не отбрасывают тень. Ты думаешь, кому-то они интересны? Я думаю – да! Мы – мужчины – такие разные. Со временем каждый из нас понимает, что красота – она как песок в руках: утекает быстро и незаметно. А вот то, что внутри человека, – это вечно, и дорого стоит. Не знаю, согласишься или нет, но мне бы очень хотелось с тобой встретиться. Просто поговорить. Мне кажется, ты очень красивая… И мне все равно, как ты выглядишь. Честно. Ты мой номер запиши. Я думаю, у нас много общего.

Лёка быстро начеркала на ладони карандашом 7 цифр. И, не говоря ни слова, повесила трубку.

– Хм… Карандаш. Черный. Для бровей? Неужели это мой? Странно…

В следующие минуты девушка уже задумчиво улыбалась и рисовала вечерний макияж. А где-то там, на другом конце города, высокий брюнет худощавого телосложения сидел напротив зеркала и продолжал держать в руках телефон. Динамик в трубке издавал нервные гудки. Он долго смотрел на свое отражение, как будто изучал сам себя. Напрягал скулы и несколько раз даже продемонстрировал сам себе свои бицепсы… Или то, что от них осталось.

– Эх, Лёка-Лёка! Мне бы твои проблемы… и килограммы, – мужчина повесил трубку и скрылся в направлении кухни.

К чему вся эта история? Да, пожалуй, к тому, что людей мы воспринимаем на другом уровне. Визуально? Отчасти. Идеализация женского тела – это женское занятие. Миф о том, что “90-60-90 – это и есть идеальная формула”, такой же “правдоподобный”, как и размеры мужского достоинства. Важно не “сколько в сантиметрах”, а как им – достоинством – умеют пользоваться. Об этом вам расскажет любая вменяемая девушка. А для мужчины важна не женская фигура, а ее содержание. И как обладательница этой фигуры себя преподносит.

Заходя в магазин, мы берем с полки пряники с черничным вареньем, с клубничным джемом, а кому-то принципиально нравятся пустые пряники, большие, маленькие, круглые, квадратные, треугольные; в общем, кому что по душе! Как говорится, спрос рождает предложение.