Беги

- Беги, пацан. Сестре уже не поможешь.
Жора охотно послушался молоденького мента с нервно трясущимися губами и виноватым взглядом. Он резко вскинул тощие руки, разбрасывая по ванной комнате грязное бельё, под кучей которого прятался. Не глядя по сторонам, Жора метнулся к распахнутой входной двери и широкими прыжками припустил вниз по ступенькам. В дверях столкнулся со старушкой, живущей этажом ниже, которая в привычном страхе отшатнулась от него, от его прозрачных и безумных глаз, не имеющих зрачков. Несмотря на то, что парень был порядочно двинутым, он хорошо понимал, чем ему грозит сегодняшняя облава. Тюрьмой, и надолго. Ведь столько дури быстро не затыришь. Выскочив из подъезда и равнодушно перепрыгнув через распластанное на асфальте тело Мышки, Жора скрылся в спасительной темноте «бомжатских» двухэтажек.

Мышка очнулась. И поняла, что лежит на земле, не в силах шевельнуть ни руками, ни ногами. Даже пальцы ее не слушаются. И в то же время, кажется, ничего не болит. Девушка глубоко вздохнула, сосредоточилась и повернула рыжеволосую головку в сторону, посмотрела на дверь своего подъезда. Чуть зависла. За размышлениями о том, в какой момент она словила такой необычный глюк, Мышка даже отключилась ненадолго.
- Когда деньги отдашь, наркушница? – услышала она яростный шепот.
Дядя Саша, отец подружки из прошлого Олеси, брезгливо пнул Мышку ногой в бок. Мышка вспомнила, как добрый дядя Саша с улыбкой раскачивал их, десятилетних девчонок, на качелях. Вон тех, у соседнего подъезда. Олеся и Мышка, которую все тогда называли Аней, Анютой, Анечкой, заливались счастливым смехом и прыгали по очереди к дяде Саше на руки… Прошло всего несколько лет. Дядя Саша изменился. За что такое отношение? Да отдаст она эти паршивые пятьдесят тысяч, которые украла с его карточки. Вот завяжет, заработает и отдаст. Им с Фиксом и Жориком их только на неделю и хватило… «Наркушница». Знал бы он, что доченька его тоже уже почти год на системе. И что деньги с карточки пропали не без ее участия. Самой Олесе бабки не очень-то были нужны, она встречалась с барыгой. Просто отдала долг за то, что Мышка ее однажды откачала от передоза. Конечно, Олесе надо было отмазаться, когда ее родители прижали, вот она все и свалила на бывшую подругу. Но дядя Саша был бы неприятно удивлен, если бы ему кто-нибудь сказал, откуда похитительница узнала пин-код. Мышка могла бы многое рассказать, но не в ее это характере. Неохота подругу подставлять. Может еще слезет когда. Ей-то, Мышке, уже все равно. Дядя Саша сурово прошагал к своему подъезду.

Вдруг Мышка увидела взъерошенного Жору, который, смешно размахивая костлявыми конечностями, перескочил через нее и скрылся за соседним домом.
«Куда это он?» - мелькнула в голове девушки мутная мысль.
И вдруг – удар в затылок. Была облава! Кто-то настучал, вот твари. Жора рванул в ванную прятаться в тухлом белье. Как обычно. Он всегда был трусом. А она смелая. Она открыла окно, встала на подоконник и спрыгнула. Исполнила, наконец, то, чем много раз грозила всем на кумаре: маме, брату, своему парню Фиксу. Но почему она все еще жива? Четвертый этаж – это вам не с качелей сигануть.
«Вот сука, смылся – таки», - подумала она про Жору. Но совершенно без обиды. Она и сама бы так поступила, если бы могла двигаться. И ей было бы до брата фиолетово. У наркоманов по сути нет друзей и родственников.

Из подъезда вышли менты. С жалостью и страхом они смотрели на нее. Мышке хотелось выругаться на них. Столько хороших людей из-за их рейда останутся сегодня без дозы. Мышка подрабатывала. Она брала порошок у крутого дилера Кабана, бодяжила, варила и продавала наркоту у себя на хате. Мама давно сбежала в другой город к любовнику, оставив им с Жорой двухкомнатную квартиру. Конечно, всю бесполезную технику и мебель они давно продали, зачем это им нужно-то? Музыкальный центр, тостер, утюг, стиральная машина… Оставили только телевизор. Глядя в него, прикольно залипать. И еще чтобы соседи не подслушивали. Ну, и кровать со столом. Надо же на чем-то спать и где-то готовить. На деньги, вырученные за бестолковые предметы, брат с сестрой смогли протянуть почти три недели. Почти три недели благодатного отпуска. Почти три недели им не пришлось, страдая от ломок, бегать по району в поисках денег. Почти три недели они не унижались перед всякими придурками.

Подъехала скорая. Медики вышли к ментам и начали им что-то недовольно доказывать.
«Не хотят меня везти в больницу, наверное», - подумала Мышка. Уже не в первый раз она сталкивалась с таким отношением. У ее парня Фикса недавно был крутейший передоз прямо у них дома. Жора испугался, сбежал, как обычно. Солёная вода по вене не помогла. Фикс захрипел, и на этом спасибо! Мышка побоялась вызывать скорую помощь на свой адрес. Пошлепывая парня по щекам, она потащила его до ближайшего сквера. Фикс раскачивался с огромной амплитудой, но ноги у него все же передвигались, хоть и упал, конечно, несколько раз. Усадив парня на скамейку, Мышка вызвала скорую, а сама спряталась в кусты. Скорая приехала не сразу. Девушке приходилось несколько раз подбегать и лупить Фикса по лицу, по ушам. Он все еще хрипел, это вселяло надежду. Наконец, машина подъехала. Толстая тетка в белом халате вышла из машины, брезгливо приподняла веки Фиксу и пошла обратно. Мышка бросилась ей в ноги, плакала:
- Тетенька, не уезжайте, помогите ему!
Но недовольная фельдшерица фыркнула:
- Кто расстроится, если он сдохнет? А ну кыш с дороги, а то вызову кого надо.
К счастью, Фикс тогда все-таки очнулся. С тех пор парень часто говорил Мышке, что если бы не ее пощечины, он бы давно умер. И ей приятно было слышать слова благодарности. Фикс не был похож на романтика, в его устах это звучало, как признание в любви, не меньше…

- Эй, девчуля, ты меня слышишь? – симпатичная врачиха, чем-то похожая на Мышкину маму, склонилась над ней. Девушка не стала отвечать, она думала. Что значит этот знак внимания? Сейчас ее будут воспитывать что ли? Или пытать, где спрятан порошок? Или спрашивать о родителях? К тому же ее начало отпускать, Мышка почувствовала сильную боль во всем теле. Такую, что перехватывало дыхание.
- Сколько тебе лет? Ты совершеннолетняя?
Так и есть, будут пытать.

Медики аккуратно приподняли легкое тельце, и осторожно понесли девушку прямо на руках в машину. Вдруг Мышка увидела в толпе зевак Катюху. Придерживая огромный беременный живот, она плакала навзрыд. Катюха нормальная девчонка, с пониманием. По весне зависла в одном притоне на месяц. Когда очнулась и вернулась домой, обнаружила, что беременна. От кого, не знает, даже предположений никаких. Но ребенка решила оставить. Ребеночек не виноват, что родители непутевые. Конечно, сейчас, захлебываясь слезами, Катюха думала не о Мышке, а о том, что сегодня ей нечем будет вмазаться. Мышка специально для Катюхи мешала героин не со стиральным порошком или еще какой-нибудь гадостью, а с сахаром. Чтобы не навредить будущему малышу. Что же ей делать теперь, если Мышку увезут? Жаль девку, не родила бы раньше срока.
- Аня, - продолжала спрашивать врач, заглянув в какие-то бумаги, - у тебя есть аллергия на что-нибудь? ВИЧ? Гепатит?
Мышка задумалась. Аня… Это она с кем разговаривает? Это же с ней!
- Да не знаю я! – зло и хрипло выкрикнула Мышка.
- Маленькая, что же ты наделала? Как же это получилось? – у врачихи навернулись слезы на глаза.
Мышка тоже заплакала, сама не понимая, почему.
(Продолжение, наверное, следует...)