Я ждала тебя!

Впервые это случилось в поезде. Командировки для Анны были делом привычным, в поездах и автобусах она чувствовала себя превосходно, любуясь пейзажами за окном и предвкушая интересную встречу. Анна работала журналистом. Хотя «работала» - не совсем верное слово, скорее это можно назвать выбором души.

Девушка с удовольствием вытянулась на плацкартной полке и закрыла глаза. Ей показалось, что ее разбудил ветерок, нежно ласкающий лицо, застревающий в прядках волос.

- Кто открыл окно? – сонно спросила Анна. Распахнув глаза, с удивлением увидела себя на лесной поляне, в окружении белоствольных красавиц, листья которых шепотом вели беседу. Густая трава по пояс шелестела и перекатывалась зелеными волнами, качали головками желтоглазые ромашки и лиловые колокольчики.



Анна присела в траву, наслаждаясь неожиданным покоем, вдыхая запахи разнотравья, легко касаясь цветов кончиками пальцев. По широкому зеленому листу ползла божья коровка. Анна, подставив как в детстве руку, ждала, когда маленькая упрямица переползет на нее. Наконец, букашка соблаговолила перебраться на протянутую ладонь и поползла все выше и выше, щекоча руку.


Анна проснулась. Поезд все также летел вперед. Чувство щекотания не проходило. Взглянув на руку, девушка едва не вскрикнула: божья коровка, та самая, из сна ползла, подбираясь к локтю.
- Смотрите, - девушка протянула руку соседям по купе. – Божья коровка.
- Откуда она? – удивился седой мужчина. – Вроде, в Москве они не встречаются нынче?
- Гадость какая! – воскликнула его супруга. – Развели антисанитарию в поезде – насекомые по людям ползают!

Опасаясь враждебно настроенной попутчицы, Анна, сойдя на каком-то полустанке, отпустила пришелицу из сна в траву, растущую у перрона. Странно, но в том сне все было слишком реальным – и запахи, и касания травы, и дуновение ветерка. А еще, не отпускало ощущение, что там она была не одна.

Уговорив себя, что это – лишь грезы, Анна выпила стакан чая и попыталась заснуть снова.
- Здравствуй! – неожиданно раздалось над ухом. – Я ждал тебя. Ты так внезапно исчезла, что я подумал: не привиделось ли мне.

Перед Анной стоял высокий молодой широкоплечий мужчина. Светлые волосы перехвачены тесьмой, тонко очерченные нос и губы, невероятно синие глаза. Одет мужчина был слишком уж по-старинному: белая льняная рубаха с вышивкой навыпуск, черные бесформенные штаны.

- Кто ты? Артист? – растерянно прошептала Анна.
- Ростислав, - назвал себя мужчина. – А кто такой артист?
- Я думала, ты работаешь артистом.
- Нет, - широко улыбаясь, ответил Ростислав. – Я камнетес, каменных дел мастер.
- Вырезаешь Каменный цветок, как Данила? – вспомнилось девушке.
- Кто это – Данила? – наморщил лоб Ростислав. – Не слыхал про него. Я все больше по украшениям женским ведаю, да храмы помогаю возводить, украшая их узорами разными. Как звать-то тебя?
- Анна.
- Аннушка, стало быть. Красивое имя, светлое, как ты сама.

Молодые люди разговорились: Ростислав рассказывал о жизни своей деревеньки, о том, как придумывает новые формы и узоры для украшений, Анна – о жизни в Москве. Казалось, это вовсе неудивительно – встретиться здесь, в лесу, таким разным людям: девушке-москвичке из двадцать первого века и камнетесу из века пятнадцатого.


- Девушка, вставайте, скоро ваша станция! – раздался голос проводницы поезда.
Анна недоуменно оглядела купе.

- А как же Ростислав? – пронеслось в голове. - Неужели, это – всего лишь сон? Быть не может!
Действительность, однако, требовала реальных поступков: умыться и подготовиться к высадке из поезда. Попрощавшись с попутчиками, Анна услышала вслед:
- Странная какая-то! Не в себе, что ли? А еще – журналистка!
- Да уж… - пробормотала девушка. – Точно – не в себе. Только вот как теперь себя найти и, главное, где искать-то?

Устроившись в гостинице, Анна нашла нужное ей учреждение и приступила к сбору информации. За работой она, казалось, забыла обо всем. Вечером, ложась спать, она мысленно улыбнулась своим фантазиям.

- Аннушка, наконец-то! – Ростислав не скрывал своей радости. – Как поговорили с тобой, так только о тебе и думаю. Узоры-то сами на камень ложатся от дум моих. Да только пусто без тебя. Душа так и мечется: пытается поскорее увидеть, услышать. Что камень! Человек тянется к другому человеку, а вовсе не к камню!

Анна, раскрасневшись, слушала его, боясь перебить, напугать, ловя себя на мысли, что весь день казалось, как синь его глаз заглядывает прямо в сердце.

Так и повелось: стоило Анне уснуть, как встречалась она с Ростиславом. Каждый раз они говорили, говорили, но, казалось, не могли высказать всего, что чувствуют. Ростислав показал Анне все лесные уголки, учил находить грибы и ягоды, ловить рыбу в реке, показывал ей, какие украшения делает, рассказывал о многообразии узоров и линий. В деревню, однако, не водил: понимал, что люди не примут чужую девушку.

Анна расцвела, похорошела. На работе сотрудники шептались:
- Влюбилась Анютка! Нашелся шустрый парень и для нее!
А она, не слыша, и не видя никого, лучилась счастьем.

- Я долго крепился, - начал Ростислав при очередной встрече. – Но больше молчать мочи нет. Аннушка, милая, полюбил я тебя всем сердцем, всей душой прикипел к тебе. Жизни не мыслю без тебя, Аннушка! Были бы живы родители, свел бы тебя в деревню: благословения испросить. Будь моею женою, Аннушка!
- У меня никого нет, кроме тебя, - шептала в ответ потрясенная девушка. – Я живу в далеком будущем от тебя и твоей деревеньки, встречаясь с тобой лишь во сне. Что же мне делать, ведь и я люблю тебя и мечтаю прожить с тобой всю свою жизнь. Может, мне уснуть и больше не просыпаться?
- Что ты, что ты, Аннушка, - прижимая любимую к себе, приговаривал Ростислав. – Кто знает, где ты окажешься в случае обретенной смерти? То нам не ведано. Нет, уж, родная моя, будем жить тем, что у нас есть. Как Бог даст, так и будет.

И они жили дальше. Анна чувствовала, что сгорает на костре любви как сухая былинка, она дорожила каждой минутой, каждым мгновением, которые провела вместе с любимым. Понимая, что нет ничего вечного, она гнала от себя печальные мысли, прижимаясь к милому, купаясь в его теплых объятиях.
Ростислав же задумал подарить своей Аннушке кольцо в подарок. Подобрал подходящий камень, вставил его в оправу, раздумывая над тем, какой лучше узор нанести.

- У тебя будет необыкновенное кольцо! – шептал он Аннушке под сенью берез. – Оно свяжет нас навеки, я верю в это. И мы никогда больше не расстанемся!

Неожиданно все кончилось. Он перестал ей сниться. Совсем. Анна не находила себе места, забросила работу, пила на ночь молоко с медом и успокоительные чаи, вспоминала каждую черточку лица Ростислава. Ничего не помогало. Снов не было вообще – она словно проваливалась в темноту, либо снилось что-то фантастическое, небывалое.

Девушка похудела, глаза ввалились, она не могла сосредоточиться, все валилось из рук.
- Похоже, бросил парень нашу Анютку, - говорили сотрудники. – Дурак, не иначе! Такую девушку потерял!

Как-то Анну отправили в известный музей, чтобы освятить готовящуюся выставку редких исторических экспонатов из фондов музея. Осматривая экспонаты, девушка оцепенела: с каменной дощечки на нее смотрела она сама! Только прежняя: счастливые глаза, улыбка.

- Работа неизвестного камнетеса, - заметив проявленный интерес, сообщила сотрудница музея. – Пятнадцатый век. Здесь он, видимо, изобразил любимую женщину. Посмотрите, чудо какое – женщина на вас очень похожа!
- Ростислав, - проговорила, чуть дыша, Анна. – Его зовут Ростислав.
- Все возможно, - подхватила словоохотливая женщина. Тем более, что это имя означает «одаренный, талантливый». К сожалению, это – всего лишь предположение, так как имя его оказалось затертым, расплывчатым – не разобрать. Меж тем, мастер был знатный – украшения, изготовленные его руками, носила сама княгиня Ярославская. Его работы можно увидеть во многих музеях мира – князь Ярославский через послов иноземных передавал подарки коронованным особам.
- Что с ним стало? – прошептала Анна.
- В летописи сказано: умер от чахотки. Обычный удел всех камнетесов того времени. Девушка, девушка, что с вами?
Анну поглотила тьма.

Придя в себя, она обнаружила, что находится в светлой просторной больничной палате.
- Ну, вот и славненько, - произнес врач, сидящий у кровати. – Ох, и напугали же вы всех! Ну, да в вашем положении это простительно.
- Что? Как вы сказали?
- Четвертый месяц, голубушка, четвертый месяц…
- Доктор, но у меня… Да я же…

Внезапно вспомнив жаркие ласки Ростислава на охапке душистых трав, Анна покраснела.
- Сейчас я дам вам рекомендации, - не унимался врач. – И все у вас будет хорошо!

Через несколько месяцев Ростислав громким криком возвестил о своем рождении.
- Голосистый! – со смехом сказала акушерка, устраивая младенца на животе матери. – Полюбуйся, каков красавец!
Глядя в неимоверно синие глаза сына, Анна прошептала:
- Здравствуй! Я так ждала тебя!



Спустя три года, уверенно зажав карандаш в руке, маленький Ростик вывел на бумаге узор, тот, которым его отец мечтал украсить камень в кольце для своей Аннушки.