Павел Филонов. Художественное искусство.

Хотела написать о Филонове. Честно признаюсь, очень долго не знала и не слышала о нем, конечно слышала, но интереса не вызывал. А потом я увидела его картины и вот что-то завараживающее, нельзя отвести взгляд. Захотеле с вами поделиться и статью интересную нашла, близка мне по моим ощущениям.

"До недавнего времени Павел Филонов был для меня лишь именем, а не космосом. Но вот на днях попала на его выставку ( в ГМИИ им. Пушкина, в Музее личных коллекций) и буквально заболела. Это даже трудно назвать «живописью». Скорее, мощное синтетическое явление: философ, подвижник, теоретик искусства, мастер в древнерусском смысле слова, учитель, нищий, городской сумасшедший.


Его живописный язык труден. И нарядная девочка в кудряшках, придя с мамой на модную выставку, морщилась, поджимала губы: «Какой ужас, бр-р-р», - содрогалась от филоновских монстров на картинах. Виртуозные многоцветные мозаики, воплотившие, по замыслу художника, универсальные формулы жизнецветения, меня саму поначалу оттолкнули. Показались цветовым потоком, лишенным смыслового «фокуса». Перелом в восприятии случился, когда передо мной открылось полотно «Пир королей» (1913 г.). Оно написано в канун 1-ой Мировой войны. Лучится синим и красным. Вся поверхность видимого – фигуры королей, собаки, стола, стульев, пиршественных блюд – соткана из красно-синих вибраций (они так тонки и неуловимы, что их не назовешь мазками). Мгновенная ассоциация – человеческое тело, с которого содрана кожа. Красный поток – крови, мышц, пропитанного кровью тела. Синий – струящиеся вены, и мертвый цвет холодеющего тела, заледеневшего в труп.

Мучительное зрелище уязвимости, беззащитности плоти. Парализующее ужасом ощущение мертвенности человеческого разума, не устающего истреблять жизнь. Жуткие вытянутые лица, искаженные голодной яростью. Обескровленные, выпотрошенные как куклы фигуры людей. Невидящие, стеклянные, пустые глаза. По контрасту с ними – мерцающие теплотой и умом, искренние глаза и лица животных (собак, коней, коров). Цветущая, рвущаяся в космос плоть земли, растерзанная и вытоптанная городом. Кровь, стекающая по живописному полотну, как по стеклу. Или по радужке глаза – из простреленного лба.

Это – на многих его картинах. Но, кажется, что в «Пире королей» Филонов предвидел и концентрированно воплотил Апокалипсис ХХ века в целом. Недаром рисовал по 18 часов в сутки, голодал и нищенствовал, и никогда не продавал картин, а от заказов отказывался в пользу бедствующих учеников. Эта сумасшедшая энергетика подвижничества и самосожжения вся вошла в картины, и сбивает с ног любого – потому так многим зрителям и «тяжело».

В неплохой статье о ПФ прочла: «Сюжет картин Филонова (если у них есть сюжет) – один: очеловечивание и озверение как два взаимосвязанных процесса. Это и есть революция, мощное перемешивание социального верха и низа. Кто-то поднимается вверх – к мысли, речи, к движению, к человеческому; кто-то опускается вниз – к камню, цветку, зверю, к дочеловеческому».
Похоже. Довольно точное определение. Хотя насыщенность – смысловая, философская, зрительная – его картин такова, что ее никакими формулами не исчерпаешь (при всей любви самого Филонова к формулам).
Его не успели арестовать - он умер от голода в блокадном Ленинграде, в декабре 41-го. Узнав о смерти художника, А. Е. Крученых написал стихотворение-некролог “Сон о Филонове”:


А рядом
Ночью
В глухом переулке
Перепилен поперек,
Четвертован
Вулкан погибших сокровищ,
Великий художник,
Очевидец незримого,
Смутьян холста
Павел Филонов.
Был он первым творцом в Ленинграде.
Но худоба
С голодухи,
Погиб во время блокады,
Не имея в запасе ни жира, ни денег.
Картин в его мастерской
Бурлила тыща.
Но провели
Кроваво-бурые
Лихачи
Дорогу крутую,
И теперь там только
Ветер посмертный
Свищет.

Определения из этого стиха теперь намертво приклеились к образу Филонова как точнейшая метафора."

Автор Татьяна Алексеева материал с http://tania-al.livejournal.com/33239.html

Композиция




Одинадцать голов



Формула весны



Мать, 1916. Акварель, тушь, перо, кисть, карандаш на бумаге.



Лица, 1940. Масло на бумаге.