Мой путь к центнеру. Глава 3.

Итак, мы с мамой полетели залечивать мои раны после оздоровительной школы в Сочи! Мама во время полета рассказала мне, что это вовсе не первый мой визит на море.

Я не верила, и в доказательства своих слов она задрала на мне футболку и провела пальчиком по длинному уродливому шраму под моей левой грудью.

-И это не помнишь?
Я наморщилась, взъерошила мозг, что-то всплывало в голове, но как-то смутно…
-У тебя есть брат Сережка, сын твоей крёстной. Когда тебе было два годика мы поехали двумя семьями отдыхать, а Сережка был то на год всего тебя старше. А нам вообще тогда не до вас было, нам с Танюхой по 22 года мужикам на пару годов больше. И праздник вроде был какой что ли…Потому что мы привезли вас на коляске на пляж. Тебя на сиденье, Сережка вниз в корзину забрался…Не помнишь? Такая оранжевая клеенчатая коляска с красной сидушкой? А этот пацан всегда был не равнодушен к тебе. Только отвернешься, а он тебя колотушкой для пюре стучит по маковке…А в тот день вообще разошлись вы оба. Бегали по пляжу, песком кидались. Кому там в голову взбрело таскать тебя за ноги по пляжу на пузе…Но только сколько мы не просили вас прекратить, а новая забава охватила вас и на наши замечания вы вообще не реагировали, бесились с этим песком как дикие…А потом ты напоролась животом на осколок разбитой бутылки которая торчала из песка как мина замедленного действия.

И тут я вспомнила…

Как меня схватил на руки папа …как моя голова свесилась вниз и ноги ниже колен беспомощно болтались в воздухе…я все пыталась приподняться выше, что бы понять в чем там дело, но как только я пыталась приподнять голову, папа говорил…
-Тихо тихо тихо…я щас…
И поворачивал своё плечо так что я не могла приподняться…
А потом какая то густая теплая и соленая жидкость потекла мне на лицо и в уши и в рот…Мне было не понятно что это и я сплевывала, что бы не задохнуться …

И следующая картинка, это холодный стол, очень твердый на который меня уложили в серой комнате, как мама стоит позади, плачет и распутывает мои тяжелые мокрые волосы, мне страшно я пытаюсь приподняться и вижу что во мне торчит зеленое бутылочное стекло…

Потом в лицо мне ударили яркие лучи склоняемой ко мне огромной круглой лампы, меня всю трясет, мне очень холодно, я тянусь к маме и на этом мои воспоминания оборвались…
Я прижала ладошку к своему шраму …Провела по нему… Длинный… По форме похож на змею с треугольной головой…Выпуклый…
-Вы его на ругали тогда?
-Кого? – Мамы тайком вытерла слезы…
-Сережку этого тупого…
-Нет…ну, он же маленький был…
-А вы тогда испугались за меня?
-Очень…папе пришлось нести тебя почти два километра…Он бежал практически и я отставала постоянно…Бежали в трусах и купальниках…А тетя Таня остались там с вещами на пляже…А доктор какой-то дежурил в травм пункте который раньше работал хирургом, но он был уже старенький и я думала что он не сможет тебе помочь…Его руки так тряслись сперва и он так щурил белесые глаза за толстыми стеклами очков…ОН был очень старый… Он зашивал тебя без всякого наркоза, ты сама отключилась и потом мы уже после операции ждали скорую помощь… Но в общем-то он очень хорошо тебя зашил и если бы не он, то квалифицированной помощи ты бы не дождалась из за кровопотери…Вообще то на море мы больше и не сходили…Весь отпуск провели в детской хирургии…

А потом у нас с папой кончился отпуск, и мы вернулись домой.
-Ну, зато сейчас пойдем на море! Не расстраивайся, мама, я же жива!
-Пойдем, вот только купаться тебе нельзя будет там холодно, боюсь, что и куртки то снять не придется …
Мама оказалась права на море мы так ни разу и не разделись, но я очень радовалась все равно возможности побыть с ней вместе …
Я любовалась деревьями, которых раньше никогда не видела, фотографировалась с мартышкой, которая во время съемки сожрала мои деревянные бубончики с только что купленной курточки.



Из-за того, что погода нас не баловала, мама купила мне кубики с буквами и стала занимать мой досуг обучением чтению.

У меня была природная тяга к знаниям, запоминала я все на лету и уже через несколько дней бойко собирала слова из больших картонных кубиков.

Жили мы в малюсенькой комнатке, которую нам выделила хозяйка домика.
Это называется жить дикарями.
Дикарями, значит, ты снимаешь комнату у местных жителей и платишь им за кров и пищу. Нам попалась очень вредная хозяйка. Она всегда кричала, что я топаю как слон, что я не вытираю ноги и для такой маленькой девчонки довольно прожорлива. Мама пыталась как-то уладить конфликты, часто становилась к плите сама, готовила за свои деньги, а меня отправляла гулять во двор.

Во дворе нечем было даже играть …Кроме песочницы и хозяйского мальчишки там не было ничего примечательного.

Что меня тогда поразило больше всего, это то, что в туалет нужно было ходить в отдельный домик с дыркой внизу.
Там всегда отвратно пахло и кружилось наверху много насекомых. Зачастую там были и пчелы, которых я боялась просто панически.
Никогда до селе не видавшая такого блага цивилизации я туда ходить наотрез отказывалась, терпела до последнего, а если уж сикалась, то что бы не получить от матери за испачканные трусы не выдумала ничего лучше чем закапывать свои труселя в песочек…
Благо песочка была привезена огромная куча…И я могла спокойно производить свои закопки на приличную глубину.
Там же на краю песочницы хозяйский мальчик впервые показал мне невесть откуда взявшуюся у него медузу…ее он оставил жариться на солнышке и я была шокирована его жестокостью, когда создание растаяло…

С воплями и визгами я кидалась к матери, когда этот варвар в очередной раз тащил мучить какую нибудь животину…
А мучал он всех, кто только имел неосторожность попасться в его руки…
Когда трусы кончились у меня, я получила от матери нагоняев, и стояла в углу комнаты всё то время, пока мама с матюгами, вооружившись моим совочком откапывала в песочнице мои припрятанные в её недрах труселя.

Стояла и дальше, пока мама в тазу, посреди комнаты, пыталась отодрать песок с трусов, сбивала в пальцы кровь, но пыталась вернуть белью первоначальный белый цвет…

К вечеру меня выпустили из угла, всю зареванную и с обещанием, что я больше никогда так не буду делать.

Обещание пришлось дать, скрестив пальчики за спиной.
А ночью мне приспичило в туалет.
Мама спала и я не стала её будить, напялила тапки, одернула подол ночнухи и на цыпочках пошла вниз.
Ночью во дворе было так темно, что дальше крыльца освещенного лампочкой сверху я не видела ничего…Вообще…Даже подумать никогда не могла, что бывает такая темнотища!
Как же страшно!!!
Я спустилась со ступенек, ветер задрал подол моей ночнушки до ушей, я отошла на пару шагов, наступила в темноте на что-то, что издав мерзкий писк бросилось в кусты…Я зажала рот руками, подавляя крик и бросилась назад к пяточку света…
Ну что делать? Обещала же маме! До этого домика мне явно не дойти…
Пристроилась я на корточках прямо на крылечке. Сделала свои большие дела и спокойная пошла спать. Мало ли кто мог нагадить на половичок? Собачка там или кошечка… Забралась холодная к маме в кроватку, сложила на нее свои ногульки.
-Ты куда ходила? В туалет?
-Угу..
-Умничка…
Утром нас разбудил вопль хозяйки, которая с утра вляпалась в мою кучку… Легенда о невоспитанной собачке или кошечки не выдержала аргумент тётки, в виде салфетки, которой я воспользовалась…
Из дома нас выгнали….
Но перед этим я сидела на лавочке в обнимку с чемоданом, а мама собирала следы моего преступления, и оплачивала вязанный коврик.
Соседский мальчик ржал и пугал меня тараканом в банке, пользуясь тем, что я не смела подняться с лавочки.
Мы уезжали на несколько дней раньше.
Ну и ладно…
Пусть крайний север.
Но там хоть унитаз свой собственный, без пчёл!
И я крепко держалась за мамину руку, резво шагала за ней и пропускала мимо ушей, всё то не лестное, что она проговаривала в мой адрес…